МеРи Назари - Парни из преисподней

– Батарейка сдохла, – сказал Митя так просто, будто предшествующие обстоятельства не значили ничего.

Илья схватил новоиспеченного товарища за грудки. Сам удивлялся, откуда брались вылетающие изо рта слова. Наверное, память предков проснулась.

– Оживляй, контра, своего ворона! Не то ответишь. Перед лицом народа будешь ответ держать за действия своего ворона!

– ГагарыМ…– хрипло вставил Митин голосок.

Илья отнял руки, сунул в расстройстве в карманы и нащупал пачку сигарет, которую обещал жене целой и невредимой привезти обратно в столицу. Пачка лопнула под жесткими пальцами. Сигареты рассыпались по линолеуму.

– Ты…ты хоть понимаешь, что произошло? А ну оживляй своего дрона ползучего.

«Может быть, еще не все потеряно», – мелькала докучливая мысль. Потерпев несколько минут, пока товарищ мучается с прогой, другими словами, страдает ерундой, Илья смял сигарету и скомандовал по-армейски привычное:

– Рота! Зарядить батареи! Ноги в лыжи – и айда!

Илья не узнавал сам себя. Всю дорогу такой предусмотрительный в своих инициативах, верящий в трансёрфинг и курс единороссов, любящий жену, сына и соседей, а главное, уважающий Владлена Витальевича Урановского – допустил чудовищный промах – связался с новаторской технологией, которая не прошла испытания практикой еще ни одного поколения!

Как бы то там ни было, а наши герои стояли на лыжах, застегнуты на все пуговицы и с нахлобученными капюшонами.

С опаской глянув в сторону покрасневшего солнечного диска и произведя крестообразное движение рукой, плавно переходящее в проверку крепления лыж, Илья дал низкий старт. Митя последовал за ним…

Наст тихо потрескивал под ударами лыжных палок, посвистывал под широкими эвенкийскими лыжами, колючие кристаллы, сдуваемые с него, кололи незащищенные участки лица. Особенно доставалось второму лыжнику, так как ему дополнительно приходилось претерпевать воздействие со стороны колючек, рождаемых взвихриванием снега первым путником. Но Митя – а это был он – мелочи пускал побоку. Все это ничтожно по сравнению со сверхсжатием подкрашенного спирта в термометре, которое не зависело от воли ни одного из гомо-сапиенс на земле.

Каждый из лыжников прекрасно понимал, какому риску подвергались они, отправившись в поход по Среднесибирскому плоскогорью непосредственно перед декабрьской ночью без GPS-навигатора и без запасного аккумулятора в кармане. Клондайк отдыхает! Здесь вам не Аляска, здесь климат иной.

Пока шли, и хаотические мыслишки чертили нейротреки в мозгах «спасателей» –по крайней мере, они себя таковыми считали – руки и ноги входили в ритм, грудь расширялась, наполнялась вторым дыханием…

Глобальное потепление не зацепило этот уголок планеты, не нанесло неизгладимый отпечаток на здешние широты. Практически ничего не изменилось. Народу на пути разве стало поменьше. То есть, вообще никого.

Ночь неумолимо падала на сверкающие сугробы. Послышался волчий вой, и Илья вспомнил, что они не захватили с собой ничего, что берут с собой самые непредусмотрительные путешественники. Ни зажигалки, ни корочки хлеба, ни глотка жидкости. Впрочем, насчет воды, можно было б не заморачиваться – протяни руку и обязательно нащупаешь ее кристаллы. Единственно, протягивать не хотелось– ни рук, ни ног –они сразу бы отмерзли. Оставалась одна надежда на спасение Урановского –сам Урановский. Он депутат Госдумы –и обязан был быть готовым ко всему, иначе какой из него слуга народа?..

Путники не заметили, как на противоположной стороне неба взошла луна и успешно конкурировала с красной половиной внезапно большого солнечного диска, тонущего в снежном море.

Разворачивалось явление, описанное одним из сподвижников Ермака. Так называемое «Лунно-солнечное скрещение», видеть которое довелось немногим счастливцам – землепроходцам Сибири. Вот и сейчас скрещение почтило собой землю тунгусскую. Лунная дорожка, идущая по насту с севера на юг, пересеклась со световой дорожкой – с запада на восток.

Крик, не похожий не на один ранее слышимый, прорезал темнеющий воздух.

Митя присвистнул:

– Стоп! Сдается мне, хозяин тайги голос подает!

– Медведь?

Илья попробовал тормознуть – осторожно, чтобы Митя не сшибся с ним.

– Алмасты 2 2 Снежный человек (алмасты, чучуна, йетти) ! Аум сваале!

– Что-о?

– Чучуна!

Илья прекрасно слышал имя того, кого Митя назвал «хозяином тайги». Отчетливо прозвучало и нездешнее «ругательство».