В тот день у нас обоих было мало времени. Я торопилась представить другую статью в The Times , а Сакс втиснул интервью со мной между приемом пациентов, преподавательской работой и чтением лекций. Однако мы оба увлеклись беседой и в какой-то момент начали обмениваться погодными метафорами для обозначения состояний разума: солнечный взгляд на мир, туманное понимание, электрический разряд вдохновения, творческая засуха, прилив желания. Я сидела в темном шкафу и, слушая его, переживала вспышки озарения, понимания, творчества, юмора и сопереживания. Сакс умер в 2015 году, через несколько лет после этого интервью, но наш разговор живет в моей памяти.
Как автору регулярных статей в The Times и корреспонденту других новостных изданий мне выпала честь слушать таких блестящих мыслителей, как Оливер Сакс, и менее известных, но не менее проницательных и оригинальных людей – от модельеров до строительных рабочих. Они расширили кругозор и вывели людей на новый уровень в моем понимании. Многие из них глубоко тронули меня. Меня называют человеком, который может беседовать с кем угодно, но на самом деле я могу слушать кого угодно. Это важнейший навык для журналиста. Мои лучшие идеи для сюжетов часто появлялись в результате случайных разговоров – то со специалистом, прокладывающим волоконно-оптический кабель, то со стоматологом или финансистом, ставшим скотоводом и владельцем ранчо, с которым я познакомилась в суши-баре.
Многие истории, которые я написала для The Times , попадали в списки самых читаемых и часто просматриваемых сюжетов, но не потому, что я способствовала низвержению могущественных людей или раскапывала скандалы. Я просто слушала, как люди говорят о том, что радует, печалит, интригует, раздражает или смущает их, а потом старалась как можно лучше передать и осмыслить услышанное. На самом деле это не отличается от работы, необходимой для создания успешного потребительского продукта, обеспечения первоклассного обслуживания для клиентов, приема и сохранения лучших сотрудников или для продажи чего угодно. Умение слушать необходимо для верной дружбы, романтических отношений или воспитания детей. Все дело в нем.
Для создания каждой из сотен написанных мною историй я разговаривала с десятью-двадцатью людьми для уточнения информации или проверки фактов. Но беседа в шкафу с Оливером Саксом подтверждает, что самые памятные и значимые интервью для меня – не те, которые четко раскрывают сюжет или суть дела, а те, которые отклоняются от заданной темы и переходят в личную плоскость. Они могут касаться отношений с близкими людьми, сокровенных убеждений, фобий или знаменательных событий. Так бывает, когда человек говорит: «Я еще никому не рассказывал об этом» или «Я не понимал, какие чувства испытывал, пока не рассказал об этом».
Иногда мне доверяют настолько личные откровения, что я остаюсь единственным человеком, которому известно о них, и, возможно, это к лучшему. Собеседник бывает не меньше меня удивлен тем, что мы оба услышали. Никто из нас не понимает, как мы достигаем такого момента, но в нем есть что-то важное, священное и неприкосновенное. Это совместное откровение, заключенное в общее понимание, глубоко затронувшее и изменившее нас обоих. Умение слушать создает такую возможность.
Подобные моменты все реже случаются в современной жизни. Когда-то люди слушали друг друга, сидя на крылечках или вокруг костра, но теперь мы слишком заняты или чересчур отвлекаемся, чтобы ощутить глубину мыслей и чувств собеседника. Чарльз Рейган Уилсон, почетный профессор истории и антропологии американского Юга в Университете Миссисипи, вспоминает о том, как он спросил известную писательницу Юдору Уэлти, почему так много великих писателей были выходцами из южных штатов. «Голубчик, – сказала она. – Дело в том, что нам не остается ничего иного, кроме как сидеть на крыльце и беседовать о том о сем. Некоторые из нас записывают это».
Без крылечек и террас современные дома своими фасадами больше похожи на гаражи, заглатывающие автомобили жильцов после суетливого рабочего дня. Люди, живущие в многоквартирных домах, демонстративно игнорируют друг друга в лифте. Прогуляйтесь по большинству жилых кварталов, и вы едва ли увидите человека, который выглядывает из-за ограды и машет рукой, предлагая поговорить. Единственный признак жизни – это голубоватый отблеск компьютерного или телевизионного экрана в верхнем окне.
Читать дальше