Максим Урманцев - Кто играет в кости со Вселенной?

– Непонятные ядерные процессы…

– Не понял! Сейчас долбанет, что ли?

– Да, – физик падает в обморок. Его не поднимают.

– Совсем охренели?! – Берия выхватывает из кобуры пистолет и направляет на сотрудников завода. – Сами долбанулись, суки?!

Расширенные в ужасе зрачки, неприличные звуки, запах испорченного воздуха. Замолкают и бледнеют генералы – до них доходит, что ни лампасы на брюках, ни самолет на аэродроме от ядерного взрыва не спасут. Слышен звук взведенного курка.

– У меня тут идейка промелькнула, – раздается голос с легкой ироничной интонацией.

– Кто сказал?! – Берия поворачивается на голос.

Вперед выходит аккуратно одетый сорокалетний сотрудник, не по годам лысый.

– Зельман Шильт, – представляется он.

Это мой дед. Весельчак, любящий муж и отец, щедрый добряк, картежник и… баловень судьбы.

Эту историю уже после расстрела Берии, развала Советского Союза, когда никого не осталось в живых из старшего поколения, мама узнала из воспоминаний одного участника событий. Дед дома про работу не рассказывал – режим секретности. Ну, ездит папа в командировки, ну отсутствует дома месяцами. Но ведь возвращается в Ленинград всегда веселый, всегда с подарками. Зачем спрашивать лишнее? Маме о том, что ее отец участвует в урановом проекте, рассказала одноклассница.

– Знаешь, чем занимается твой папа? – спросила она на переменке.

– Нет.

– Он делает атомную бомбу.

– Откуда знаешь? – мама была в шоке.

– За ужином папаша рассказал.

В семье одноклассницы не умели хранить государственную тайну.

В инженеры дед пошел случайно, по ультиматуму дядьки: «Если, Зельман, хочешь жить в Петрограде, чтобы я тебя поселил в своей квартире, – одно требование. Будешь поступать в Политехнический институт на строителя». Инженерный талант деда раскрылся сразу, и до конца жизни дед фонтанировал идеями. В семейной хронике сохранилась история. Когда уже моя мама заканчивала гидротехнический факультет, ей дали тему диплома «Плотина для гидроэлектростанции на реке Иртыш». Проект она чертила дома на ватмане, приколотом к доске. По отраслевым стандартам, принятым в Советском Союзе. Проходя через комнату на балкон, чтобы покурить, дед остановился за спиной у мамы: «До чего тяжеленная конструкция! Сколько бетона! А давай-ка состряпаем повоздушнее…» И предложил оригинальное решение – сложить тело плотины из полых составных элементов. Это экономило две трети бетона и ускоряло строительство в несколько раз. Мама так и оформила: начертила, сделала расчет прочности и отвезла в институт на рецензию. На следующее утро телефонный звонок – ее разыскивают профессора кафедры: «воздушная» схема – революция в плотиностроении, нужны пояснения. Потом кто-то на базе маминого диплома написал диссертацию. А для деда набросать революционное техническое решение как «шутить – играть – дымить сигареткой – и забыть».

Дед на заводе «Маяк» занимал должность главного конструктора – занимался строительством. Заливка бетона, качество арматуры, расчеты на прочность. Ядерные процессы напрямую его не касались: «успокоить» реактор не входило в компетенцию. В той критической ситуации в 1948 году боялся ли он Берию? Думаю, что боялся. Верил ли, что идея даст результат? Думаю, что верил, но не на сто процентов. Но кураж игрока победил страх.

Реактор нагревается. Почему? Какие реакции в нем происходят? А это неважно. Его надо остудить – вот и все! Как остужают вареное яйцо? Холодной водой, которую меняют по мере нагрева. Реактор окружает конструкция из двух бетонных цилиндров. Между цилиндрами есть полость. А если залить туда дополнительную воду?

Дед излагает решение – Берия кивает. Приводят рабочего с перфоратором: его трясет то ли от страха, то ли от вибрации. Звук бурения отдается громом в ушах каждого. Дед стреляет у соседа сигаретку, теребит пальцами. Проходит минута, другая, перфоратор уходит по рукоятку, а полости все нет. Температура в зале продолжает подниматься.

Берия подходит к деду, приставляет пистолет ко лбу: «Ну что, жидовская морда, где полость?!».

Толщина стенки сорок сантиметров, бур – пятьдесят. Почему не получается дыра? Что-то не так. Дед просит соседа подержать сигарету – табак рассыпается по полу. Дед подходит к стенке реактора и понимает ошибку: рабочий с перепугу направил перфоратор не перпендикулярно поверхности цилиндра, а под углом, вдоль стенки.

Вторая попытка удачная. Бур пробивает дыру в полость. Через шланг подают воду, реактор остывает. Дед выходит на улицу, пытается стрельнуть сигарету у кого-нибудь, но пачки у всех мокрые.