Александр Башкирцев - Аскеза в кедах - путь разумных ограничений

При этом нельзя сказать, что какой-либо из приведённых примеров лучше или хуже. Каждая из этих практик, несмотря на свои цели, благотворна, ведь она имеет очистительный эффект для человека и выводит на более высокий уровень организации своей жизни.

Что до меня, то, практикуя аскезы, я поочерёдно руководствовался каждым из перечисленных критериев. Например, от сахара я изначально отказывался больше из-за страха диабета и других физиологических последствий. Ограничение соцсетей преимущественно было продиктовано заботой о своём времени, которое я бы мог посвятить своей профессиональной реализации. А мясо я перестал есть, будучи уверенным, что это большой грех.

Но со временем все мои практики самоограничения стали обрастать всё большим смыслом. Теперь вместо одной причины за каждой аскезой я могу выделить мотив на всех уровнях. Например, моя практика раннего подъёма:

• позволяет наладить циркадные ритмы и работу всего организма;

• даёт заряд оптимизма и радости на весь день;

• показывает правильный пример моим домашним;

• помогает правильно распределить время, уделив внимание стратегически важным делам, поддерживая при этом рабочую дисциплину и высокую продуктивность;

• поддерживает социальный порядок;

• и, кроме всего названного, ранее утро является самым подходящим временем для молитв, медитации и других духовных практик.

Способность к саморегуляции – качество, которое ценилось и обеспечивало рост во все времена. Сложно назвать период человеческой истории, когда результаты разумных ограничений, начиная от физического здоровья, заканчивая духовным развитием, не представляли бы никакой ценности. Но сейчас особое время. Сегодня практики аскез стали актуальны как никогда прежде. Степень их важности крайне высока. И причиной этому является невероятно быстрое развитие технологий.

С одной стороны, это дар. Нужно быть глупцом, чтобы отрицать те возможности, которые открыли для нас технологии. Например, дешёвые средства связи, свободный доступ практически к любой информации. Сегодня каждый может легко, буквально в два клика, получить материалы, которые ещё сорок лет назад были надёжно скрыты от глаз обывателей.

Я сегодня могу свободно читать книги, за которые несколько десятилетий назад сажали в тюрьмы. А некоторые доступные ныне писания вообще были закрыты для обывателей в течение многих тысячелетий.

И в то же время технологический прорыв расширил зону риска, предлагая получателю новые пути деградации, более изощрённые и хитрые. На наших глазах сформировалась инфраструктура бесконечного наслаждения. Удовольствия поджидают тебя буквально на каждом перекрёстке. Легальные, дешёвые, доступные, они охватывают различные сферы: питание, развлечения, секс и прочие. Сохранить себя в окружении такого большого числа соблазнов стало куда сложнее.

И скажем прямо: наше поколение к такому испытанию готово не было. Наши старшие воспитатели не объясняли нам, как управляться с такой «свободой». Они и не могли этого сделать, ведь сами когда-то росли в совершенно иных условиях.

Каждому поколению время бросает свой вызов, предлагая новый спектр опасных соблазнов и чудесных возможностей. Например, у моих родителей в юности отсутствовала такая проблема, как непрекращающийся информационный шум. Они не засыпали в обнимку с телефонами, не были приклеены к бесконечной новостной ленте социальных сетей.

Мой отец, как я думаю, даже не подозревает, что у его сына есть огромный соблазн терять несколько часов в день за пустым хождением по страницам соцсетей. Также он не испытывал на себе всю притягательность игровой компьютерной индустрии, той самой, которую в полной степени (до умопомрачения) испытал я. В детстве он не был окружён тем обилием сахаросодержащих продуктов, которыми буквально завалены современные дети.

С другой стороны, мой отец вырос в то время, когда о борьбе с курением не шло и речи. Еле слышные отголоски каких-то исследований о связи этой привычки со смертельными заболеваниями терялись в клубах густого табачного дыма. Курить было не зазорно, модно и даже престижно. Это было время, когда курили везде: в кабинетах, на кухне, в подъездах и даже в самолётах. Моё же поколение застало эту табачную историю на её завершающей стадии, когда курение получило однозначно негативную оценку и даже обросло нормативными запретами. И хотя эта никотиновая наркомания ещё не истреблена полностью, текущие условия дают куда больше преимуществ в противостоянии ей.