Н. Воскресенский - Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Как уже отмечалось выше, в Воинском уставе самим Петром была введена норма, сообщавшая право каждому военному человеку, независимо от чина, обращаться по начальству с заявлением о своих нуждах, обидах и прочем. В артикуле 133 – «О возмущении, бунте и драке» – Петр прибавил собственной рукой: «А ежели какая нужда кому бить челом о чем, то позволяется каждому о себе и своих обидах бить челом, а не обще» [1095].

Не только к солдатам и матросам Петр предписывал начальникам быть внимательными и заботливыми. Он также вменил в обязанность военно-морским властям относиться с состраданием к несчастным галерным невольникам. В своем собственноручном указе «Предложения о начинающемся флоте на Ост-Зее» он установил должность особого комиссара, которому в числе других обязанностей поручил «на галерах также иметь милостивое призрение над неволниками быть (без чего уже немало померло)» [1096].

Приведенные нами факты законодательных определений Петром I отношения начальства, офицеров, к рядовому составу войск, именно: отеческое попечение, заботливость, близость к солдату, недопущение бессмысленной, ненужной муштры, избегание формальных – без учета времени, места и обстоятельств – требований, разумная строгость в требовании порядка и дисциплины, особенно во время походов, выявляют все те качества, которые нашли свое развитие и воплощение в лучшие моменты истории русской армии, особенно в войсках великого русского полководца А. В. Суворова, и начало свое получили на практике в отдельных воинских указах и военных кодексах именно Петра I.

Отмечаем как примечательный факт, что отец великого полководца, Василий Суворов, вышел из денщиков-адъютантов Петра I, был им послан во Францию – и таким образом приобщен к европейской военной культуре и воинскому искусству – на деньги, поднесенные царю в дар московским купечеством, «гостьми и гостиною сотнею» [1097].

Так Петр I самобытно, на русские средства, совместно с русскими людьми, учитывая и используя военный опыт, технику и искусство Западной Европы, закладывал лучшие традиции в строе, организации и духе русской армии.

До сих пор нами приводились распоряжения Петра, устанавливавшие отношение начальствующих лиц к подчиненным им военным людям. Те же мотивы встречаем и в указах царя гражданским властям, которым вручены были судьбы тысяч людей, призванных к военным и гражданским строительным работам. Особенно выразителен в этом смысле собственноручный указ Петра сенатору Самарину от 1717 года [1098]. В нем царь указал сенатору, поставленному над строительством гавани в Финском заливе [1099], что до него дошли сведения о непомерной смертности на работах: прошлой зимой «при гаванной работе посоха [1100]так без призрения, что по улицам мертвые валялись», а больных и просящих милостыню царь сам видел. Констатируя этот позорный факт, Петр, со свойственной всякому крупному государственному деятелю деловитостью и необходимой гуманностью в отношении своих подданных, «под… смертным наказанием» грозно приказывает сенатору: «Того ради как по первому указу трудись дело гаванное сей зимой к совершению привесть всеконечно, так и сего смотри, дабы люди не были презренны и такого б немилосердия от презрения не было конечно». Далее царь мотивирует необходимость заботливого отношения к порученным попечению сенатора людям: «…ибо пред богом (презрение к работным людям. – Н. В. ) паче всех грехов есть, но и противно совести и виду не точию христиан, но и варвар некоторых».

Созывая большое количество всякого рода ремесленного люда во вновь завоеванные земли, Петр был далеко не безучастен к судьбе этих оторванных от семей и домашних очагов ремесленников и крестьян. Он входил во все подробности их жизни и быта. Доказательством может служить указ царя от 28 апреля 1721 года [1101]. Он был дан Петром по поводу донесений полковника Кушелева и содержал целый ряд мер, которые царь вменял в обязанность начальникам, поставленным для руководства общественными работами. В нем Петр предписывал Сенату: «заранее учините определение» к размещению и продовольствованию имеющих прибыть в Петербург плотников, «приготовьте провиант и деньги, что им на приход дать надлежит». Часть домов для их поселения, как видно, была уже построена, но «и достальные домы для таких же переведенцев велите достроивать». Следует отметить, что одновременно с мерами для размещения собранной посохи Петр предписывает Сенату озаботиться разведением огородов для ее пропитания, предусматривая даже способы предварительной их обработки. «Также и под огороды, – писал царь, – у новопостроенных их домов к приходу их велите землю вспахать, собрав с Ингерманландии сохи» [1102].