Коллектив авторов - Автостопом по науке. 70 фактов из истории великих открытий

Располагая большими деньгами, Жиффар разработал новый проект – огромный дирижабль объемом 220 000 кубометров, длиной 600 метров и скоростью 72 километра в час. Паровая машина должна была питаться от двух котлов, топливом для одного из которых служил керосин, а для другого – газ из оболочки дирижабля.

Но этим планам не суждено было сбыться: у изобретателя стремительно падало зрение. Он не захотел мириться с таким состоянием дел, так что он написал завещание, в котором все свое немалое состояние оставлял французской нации на научные и гуманитарные цели, и 14 апреля 1882 года покончил с собой, отравившись хлороформом.

Идею его «большого» дирижабля, кстати, развил наш соотечественник, Константин Эдуардович Циолковский, а применил на практике, создав первый летающий дирижабль жесткой конструкции, немец, граф Цеппелин.

27 сентября 1822 года считается датой рождения науки, которую впоследствии назвали египтологией. В этот день в Париже Жан-Франсуа Шампольон – молодой профессор и член-корреспондент Академии надписей и изящной словесности (тогдашнее ученое собрание, объединявшее гуманитариев, занимающихся историей, археологией и языкознанием) сделал в академии доклад, в котором заявил о том, что ему удалось прочитать иероглифы, выбитые на знаменитом Розеттском камне (см. раздел «Иллюстрации»).

Египтолог окончательно понял как устроены египетские иероглифы, всего неделей раньше, 14 сентября. Утром того дня он получил от приятеля письмо с изображением иероглифической надписи, найденной в Абу-Симбеле. Сопоставив то, что ему удалось выяснить о надписях, выбитых на Розеттском камне, он понял, что иероглифы можно читать. И главное – понял, как.

Напомним, что Розеттский камень представляет собой монолитную плиту из черного базальта, на которой египетские жрецы выбили три идентичных по смыслу текста, но разными письменами – один был древнегреческим, два других написаны иероглифическим письмом и так называемым демотическим, – упрощенным вариантом иероглифического письма. Плиту случайно нашли близ городка Розетта (ныне Рашид) солдаты Наполеона во время Египетского похода в 1799 году. И если демотическое письмо еще можно было когда-нибудь расшифровать, то насчет иероглифического текста такой надежды ни у кого не было – считалось, что египетские иероглифы есть знаки-символы, смысл которых давно утерян и, стало быть, их нельзя будет прочитать никогда.

Шампольон считал иначе. С раннего детства он проявлял экстраординарные способности к языкам, а поскольку старший брат его, Жак-Жозеф, увлекался историей Древнего Египта и его письменностью, это увлечение перешло и к младшему брату.

О находке Розеттского камня Жан-Франсуа узнал тогда же, когда он был обнаружен. Как ученый вспоминал, он прочитал о находке в журнале еще в девятилетнем возрасте. И уже тогда, услышав, что расшифровка его иероглифов невозможна, во всеуслышание объявил в школе, что обязательно прочтет их. По-настоящему же заниматься артефактом он начал лет на десять позже – во всяком случае, именно тогда он начинает обсуждать Розеттский камень в переписке с братом.

Начало взрослой жизни Шампольона протекало довольно бурно, поскольку это было время Наполеоновских войн и последующей Реставрации. Шампольон был, как и его брат, убежденным бонапартистом, поэтому испытал и успехи, и лишения – после свержения Бонапарта его лишили профессорской должности и сослали в Гренобль без средств к существованию. Однако, что бы с ним ни случалось, Жан-Франсуа всегда было поглощен изучением египетских иероглифов.

Розеттский камень представляет собой монолитную плиту из черного базальта, на которой египетские жрецы выбили три идентичных по смыслу текста, но разными письменами – один был древнегреческим, два других написаны иероглифическим письмом и так называемым демотическим – упрощенным вариантом иероглифического письма.

Первое, что удалось выяснить в ходе анализа надписей на Розеттском камне, это то, что некоторые знаки демотического письма напоминают символы коптского алфавита. Затем он доказал, что эти совпадения не случайны. Однако иероглифы еще долгое время не поддавались исследователю. Сначала он ошибочно полагал, что они обозначают слова, а не буквы, но это был путь в тупик. Впоследствии Шампольон понял, что египетское иероглифическое письмо есть смесь знаков-символов и знаков-букв.