Дэниел Клемент Деннет - Разум - от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Нисходящие интеллектуальные разработки зависят от предвидения, которого полностью лишена эволюция. Любой дизайн, создаваемый в результате естественного отбора, всегда ретроспективен: «Это сработало в прошлый раз». Будет ли «это» работать в будущем, зависит от того, сохранятся ли закономерности, использованные в прошлом. Создание мотылька может основываться на солнечных и лунных циклах, являющихся единственными источниками света в природе, поэтому «летать под постоянным углом n к источнику света» было успешным достижением в устройстве мотылька, пока не появились горящие свечи и электрические лампочки. Именно поэтому чрезмерная зарегулированность в изменяющейся среде может стать ловушкой, привязывающей род к слишком большому количеству требований или ограниченной сфере обитания, которые могут стать токсичными в случае наступления изменений. Как сказано в главе 5, изменяющиеся условия отбора, особенно в силу своей непредсказуемости, благоприятствуют вариативным конструкциям, обладающим возможностями и механизмами изменения вслед за внешними условиями, пластичностью, или, говоря более бытовым языком, способностью к обучению. Система ИИ, построенная сверху вниз, может обладать изменяемыми параметрами и возможностями обучения, конечно, однако иерархическая структура контроля стремится ввести пластичность в строгие рамки, разработанные на основе «наихудшего возможного сценария» для вероятных событий.

Лишенная способностей к предвидению, обращенная в прошлое эволюция путем естественного отбора не занимается творчеством, но тем не менее ей удаются весьма остроумные проекты, она достаточно требовательна для того, чтобы создать систему разделения труда в мозгу и записать ее в генах, отточив за долгие миллиарды лет существования подвижной жизни. И, как мы уже видели, улучшения и вариации в генах способны сохранять внушительное количество параметров, обеспечивающих для многих поколений надежное закрепление инстинктивного поведения, такого, к примеру, как строительство гнезд. Закрепление всех деталей в генетической инструкции не представляется возможным: это потребовало бы намного большего объема битов Шенноновской информации, чем может быть физически записано в геноме, даже в таком огромном, состоящем из трех миллиардов нуклеотидов геноме, как наш. Это неоспоримый вывод эволюционной биологии, гласящий, что создание следующего поколения любого организма – отнюдь не тупое воспроизводство по заданной схеме или рецепту, записанному в генах. Это процесс созидания, опирающийся на работу локальных конструкторов, зависящих от активности (подслеповатых) локальных посредников, которые проводят более-менее случайные эксперименты, взаимодействуя с окружающей средой в процессе развития. Нейроны, в частности, ведут себя сродни скиннеровым существам, используют выпавший шанс, максимум возможностей, возникающих перед ними, а также собственную пластичность для улучшения результатов, за которые они вознаграждаются и получают подкрепление. Поддержку этим усилиям оказывают особые маркеры, закрепленные в генах и указывающие правильный путь. Мозг больше похож на колонию термитов, чем на созданные разумом корпорации или армии.

До сих пор мы обсуждали, что все организмы, от бактерии до человека, существуют с набором возможностей, значимых «вещей» (в широком смысле), и их список представляет собой тот самый умвельт, который формируется посредством двух процессов: эволюции путем естественного отбора и индивидуального обучения тем или иным способом. Гибсон, как известно, упорно хранил молчание о том, как организм получает информацию, необходимую для обнаружения, идентификации, отслеживания потенциальных возможностей, и я долго откладывал этот вопрос.

Вот что мы видим в результате: наш организм блуждает в океане вероятностей, лишь малая часть которых может повлиять на его возможности. Будучи частью длинной цепи удачно размножавшихся поколений, он рождается с набором инструментов и способностей, готовый отфильтровать и распознать самые важные возможности, отделить семантическую информацию от посторонних шумов. Другими словами, у него уже есть некие ожидания и представления; он подготовлен к определенным условиям, и эта готовность хорошо служила его предкам, но в то же время он может и пересмотреть ее в любой момент. Можно сказать, что ожидания, с которыми он рождается, гарантируют, что соответствующие реакции уже заранее проработаны, и ответ последует мгновенно. Ему не нужно тратить драгоценное время, решая, что делать в ситуациях А, В и С. Это уже знакомые, решенные проблемы связи между входом и выходом, восприятием и действием. Ответами на стимуляцию сенсорной системы может быть определенное поведение: сосок предполагает сосание, конечности предполагают движение, болезненное столкновение порождает отход назад. Ответы также могут быть и полностью скрытыми, внутренними, перегруппирующими армии нейронов для новых задач.