Дэниел Клемент Деннет - Разум - от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Текумсе Фитч [111] Уильям Текумсе Шерман Фитч III (англ. Tecumseh Fitch, род. 1963) – американский биолог-эволюционист; работает в Университете Вены, где стал соучредителем кафедры когнитивной биологии. Фитч изучает биологию и эволюцию познания и общения у людей и других животных. (Tecumseh Fitch, 2008) ввел термин «наноинтенциональность» для описания активности, происходящей в нейронах, а Себастьян Сеунг [112] Себастьян Сеунг (англ. Sebastian Seung) – корейско-американский ученый, один из ведущих мировых специалистов в области искусственного интеллекта, профессор Принстонского университета, член Общества Макса Планка. На русский переведена его книга «Коннектом» (издательство «Лаборатория знаний», 2016). в 2010 году выступил с ключевым докладом в Американском обществе нейробиологии – речь шла об «эгоистичных нейронах», а ранее, в 2003 году, он писал о «гедонистических синапсах». Чего может «хотеть» нейрон? Ему нужны энергия и строительные материалы для нормального существования – в точности как его одноклеточным предкам-эукариотам и более дальним родственникам, бактериям и археям. Нейроны – это своего рода роботы; они точно не имеют сознания в самом прямом смысле, ничего не помнят и представляют собой эукариотические клетки сродни дрожжам или грибам. Если считать отдельные нейроны сознательными, тогда почему бы не наделить этим свойством и ногу атлета. Однако нейроны, как дрожжи и грибы, весьма компетентны в вопросах борьбы за жизнь, однако не во внешней среде между пальцами ног, но в весьма конкурентной среде между вашими ушами, где победа достается тем клеткам, что умудряются взаимодействовать эффективнее других, посвящая себя наиболее важным задачам, в которых на более высоких уровнях просматриваются важнейшие цели и задачи самого человека.

Тьюринг, Шеннон и фон Нейман посвятили себя весьма трудоемкой и новой инженерной задаче, проекту создания разумных компьютеров, которые обладали бы высоким уровнем производительности и независимостью. На нижние уровни аппаратного обеспечения электрическая энергия поставляется в изобилии и равномерно; риск нехватки энергии исключен. На уровне программного обеспечения доброжелательные программисты предоставляют приоритет наиболее важным процессам, и, хотя некий механизм порой должен время от времени решать путем сравнений, какой процесс имеет приоритет, это все-таки упорядоченная очередь, а не борьба за жизнь. (Смутное понимание этого факта лежит в основе распространенного понимания того, что компьютер не способен «позаботиться» о чем-либо. Не потому, что он создан из неправильных материалов – чем кремний может быть «хуже», чем органические молекулы? – но потому, что его внутренняя экономика, по определению, не предусматривает ни рисков, ни возможности выбора, его деталям они не положены.)

Иерархическая нисходящая архитектура программного обеспечения, поддерживаемая операционной системой, изобилующая всякого рода регулировщиками и контролерами, великолепно отражает знаменитый тезис Маркса: «Каждому по потребностям, от каждого по способностям». Ни одной цепи или триггеру не нужно «беспокоиться» о том, где он возьмет электроэнергию, необходимую ему для выполнения его задач, ему не нужно ни с кем «соревноваться за место под солнцем». Нейрон же, наоборот, всегда «жаден до работы»; он запускает во все стороны ветви дендритов, стараясь соединиться с соседями, чтобы получить от них некую выгоду. Нейроны способны к самоорганизации в группы, готовые выполнять задачи по обработке информации, они жаждут получить новые задачи, чтобы решить их способом проб и ошибок. Это похоже на толпы безработных женщин, которые дежурили в свое время у ворот Ок-Риджа, чтобы получить работу, цель которой им не положено было понимать [113] Речь идет о Манхэттенском проекте под руководством Л. Гровса и Дж. Оппенгеймера по созданию американской ядерной бомбы. – Прим. ред. ; однако разница все-таки есть, и существенная: у мозга нет генерала Лесли Гровса, и он вынужден сам создавать себя снизу вверх.

Самое время подвести итоги того, что все эти соображения значат для нас. Интеллектуальное нисходящее проектирование классического компьютера создало гиперкомпетентное, но глубоко неживое чудо. Не потому, что компьютеры созданы из каких-то не таких деталей, а потому, что детали, из которых они созданы, подчиняются неправильной иерархии: чему-то вроде бюрократии в плановой экономике. Она может быть «прекрасно смазанной машиной», но зависит от упорядоченности движущихся частей, подавляя любую самостоятельность и импровизацию на любом уровне. Важно подчеркнуть еще раз, что в принципе этот вывод не отрицает возможность существования мозга из кремния (или на основе теории Тьюринга материал вообще не важен); искусственные или виртуальные нейроны вполне могут быть созданы, но их работа будет очень затратной. Каждый индивидуальный нейрон должен быть воспроизведен со всеми своими особенностями, привычками, предпочтениями, слабостями. Чтобы представить себе, как это может выглядеть, вообразите межгалактических ученых, которые открыли нашу планету и изучают издалека «поведение» наших городов и поселков, скоростных шоссе и железных дорог, коммуникационных систем, как если бы они были некими организмами. Будучи поклонниками компьютерного моделирования, эти ученые решают создать модель Нью-Йорка во всех подробностях. Они решают назвать его «Ньюйоркабот». Но им возражают межгалактические скептики: «Валяйте, попробуйте. Но поймите, что вам придется смоделировать миллионы его жителей (вон тех мягоньких движущихся козявок), причем во всех подробностях, если вы хотите, чтобы ваша модель работала. Эти козявки все совершенно разные, вдобавок весьма любопытны и активны».