Николаев В.Д. - Американцы. Очерки - 1982

И еще кое-что о Ханте. Его жена Доротея тоже работала в ЦРУ. В конце 1972 года, точнее — 8 декабря, она погибла в авиакатастрофе. Случилось это вскоре после начала уотергейтского скандала. Кому-то Доротея мешала, и кто-то ее боялся. Дело в том, что в трупе Доротеи Хант была найдена смертельная доза медленно действующего яда. Тот же яд был найден в трупе летевшей вместе с ней журналистки. При расследовании причин этой авиакатастрофы обнаружилось, что кем-то были повреждены важные приборы в самолете, в том числе альтиметры, показывающие высоту полета (самолет при посадке врезался в жилые дома в двух километрах от аэродрома). Ко всему прочему во время захода самолета на посадку по неизвестной причине отказала электронная система посадок аэропорта. А был туман... Кто-то был очень крепко озабочен тем, чтобы Доротея Хант ушла из жизни. Поэтому кто-то дважды перестраховался — и яд употребил, и самолет разбил. Высказывались догадки о том, что ее отправили на тот свет потому, что она слишком много знала, будучи женой Ханта и сотрудницей ЦРУ. Смерть эта, по расчету ее убийц, должна была стать зловещим намеком и самому Ханту. Ведь он, как известно, многих шантажировал, в том числе и Никсона, пытаясь заработать на «уотергейтском деле». Хант был уверен, что его молчание обо всем, что он знает, стоит несколько миллионов.

В мемуарах Никсона об «уотергейтском деле» не раз упоминается Говард Хант, поскольку последний непосредственно руководил налетом. В этих мемуарах Никсон, разумеется, как может, пытается обелить себя. Тем не менее ему невозможно уйти от общеизвестных фактов. И вот даже в его изложении видно, как тесно был связан президент США с Хантом.

Как только Никсон начинает излагать завязку уотергейтской истории, имя Ханта тут же всплывает на поверхность. Никсон пишет об одной газетной статье, в которой говорилось, что «бывший агент ЦРУ Хант служил в Белом доме в качестве консультанта Чока Коулсона. Упоминание имени Коулсона,— продолжает Никсон,— заставило меня насторожиться. Он входил в круг моих самых близких помощников и советчиков, а если он оказался замешанным в эту историю, то создавалась совершенно новая ситуация». Итак, для начала мы узнаём, насколько Хант был близок к президенту США уже по занимаемой им должности в Белом доме. Дальше — больше. Никсон пишет: «Во вторник (20 июня) в 14.00 ко мне явился Коулсон. Без взяких вступлений он стал с ходу защищать Ханта. Он доказывал, что Хант слишком хитер и умен, чтобы ввязываться в столь любительски задуманную операцию, как «уотергейтский взлом». Никсон в своих мемуарах вспоминает, что «ведь именно Хант готовил кубинских эмигрантов к вторжению на Кубу в заливе Кочинос». В другом месте своих воспоминаний Никсон пишет: «Теперь, конечно, проблема состояла в том, что через Ханта вскрылись нити, ведущие к Коулсону и Белому дому». Снова и снова Хант! «Другой хорошей новостью,— читаем мы у Никсона,— было то, что ФБР пока не завело дело против Говарда Ханта». И еще:

«Затем я вернулся к идее встречи с Хелмсом (директор ЦРУ.— В. Н.) и генералом Уолтерсом. Говард Хант, несомненно, давал отличный повод для оправдания приглашения на такую беседу. Участие Ханта в планировании вторжения в заливе Кочинос служило дополнительным стимулом для встречи с Хелмсом... Когда

Холдеман (ближайший помощник Никсона.— В. Н .) во второй половине дня возвратился со встречи с Хелмсом и Уолтерсом, он сообщил, что не сразу упомянул о Ханте. Прежде всего просто обрисовал возможность того, что взятое ФБР направление следствия нанесет ущерб ЦРУ и правительству. По словам Холдемана, он упорно подчеркивал, что суть проблемы заключается в риске возврата всего этого дела к истории вторжения в заливе Кочинос и к людям, которые совершенно не причастны к уотергейту, кроме как через случайные связи и контакты. На этой стадии разговора Холдеман и упомянул о Ханте. По словам Холдемана, Хелмс оценил всю картину событий и сказал, что был бы счастлив оказать помощь».

Слышите?! В самом начале уотергейтского скандала Никсона беспокоит возможное раскрытие каких-то других секретов, связанных с Хантом. И как только о нем заходит разговор, всемогущий директор ЦРУ Хелмс тут же «счастлив оказать помощь». Об авантюре кубинских контрреволюционеров в заливе Кочинос к тому времени все было доподлинно известно. В чем же дело? Каких других разоблачений боялись Никсон, Хелмс и другие? Мы знаем, как тесно переплелась эта авантюра с судьбой Джона Кеннеди, сыграв в ней, быть может, решающую роль. И мы знаем, что Хант был активным участником как в той авантюре, так и заговоре против Кеннеди...