Коллектив авторов - Лубянские чтения – 2020. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности

Реакция политического руководства СССР была предельно жесткой. 10 июня 1927 г. оно опубликовало официальное сообщение Коллегии ОГПУ о вынесении смертных приговоров 14 террористам-монархистам и 6 английским шпионам [405] Данилов В. П. К истории сталинского террора // Куда идет Россия? Формальные институты и реальные практики: Материалы девятого международного симпозиума. М.: МВШСЭН. 2002. С. 311. .

Из всех террористических групп, заброшенных в СССР, только тройке под началом В.А. Ларионова удалось осуществить террористический акт и с помощью финских спецслужб скрытно пересечь советско-финскую границу.

Как пишет в своих воспоминаниях Ларионов, они совершили несколько выходов в Ленинград с целью разведки местности. Заранее подготовленного плана и четко обозначенной цели у террористов не было, весь их поход в северную столицу был сплошной импровизацией [406] Ларионов В. А. Боевая вылазка в СССР. Париж: Борьба за Россию. 1931. URL: https: // royallib. com. /book/ viktor_ larionov/ boevaya_vilazka_ v_ sssr.html/ (дата обращения: 03.05.2020). .

Но на самом деле за любой успешной импровизацией стоит большая подготовленная работа. Отделение Русского общевоинского союза, которое находилось в Финляндии, имело в Ленинграде конспиративные квартиры и свою агентуру, с помощью которой эмиссары РОВС собирали необходимую информацию. В.А. Ларионов в своих воспоминаниях об этом умалчивает. Однако нахождение агентов РОВС в Ленинграде подтверждается материалами уголовного дела № 1985 от 14 февраля 1928 г., возбужденного в отношении гражданки Е. П. Хвощинской уполномоченным 5-го отделения КРО ПП ОГПУ в Ленинградском военном округе (ЛВО) Л.П. Дмитриевым [407] Архив Управления ФСБ России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (АУФСБ России по СПб и ЛО). Ф. 8. Оп. 6. Д. П-92158. Л. 83–89. .

В процессе расследования было установлено, что проживавшая в Ленинграде вдова бывшего гвардейского офицера Е.П. Хвощинская с 1914 г. лично знакома с генералом А. П. Кутеповым. В эмиграцию она не поехала, осталась в Ленинграде, устроившись работать преподавателем музыки. В апреле 1925 г. в пригородном поезде познакомилась с С.С. Кожевниковым, прибывшим из Финляндии с целью ведения разведки и создания агентурных позиций в Ленинграде. В процессе знакомства Кожевников представился Хвощинской журналистом одной московской газеты и попросил об услуге — возможности останавливаться в ее квартире во время приездов в Ленинград.

В конце июня 1925 г. на квартиру Хвощинской прибыл молодой человек, который представился Старковым передал от Кожевникова привет, деньги и духи. Через два дня он снова появился и попросил разрешения переночевать. Этим молодым человеком был А.Б. Балмасов, активный участник эмигрантской монархической организации, возглавляемой генералом А.П. Кутеповым. Во время своих тайных визитов в Ленинград он стал останавливаться у Хвощинской.

Следствию удалось установить, что от Кожевникова и Балмасова женщина получала задания собирать информацию о настроениях рабочих на заводах Ленинграда и крестьян в пригороде. В ее обязанности входил прием от курьеров на хранение пакетов и документов. Так же через нее передавались условные пароли. Хвощинская вполне освоила искусство конспирации: она выбрала место в Петровском парке, куда можно было незаметно положить записку или документы. Но самой большой ценностью для представителей зарубежных монархических организаций было наличие у женщины квартиры [408] Ларионов В. А. Указ. соч. .

Изучив обстановку в центре города, В.А. Ларионов и А. Б. Балмасов приняли решение совершить террористический акт в здании Дискуссионного клуба отдела агитации и пропаганды Ленинградского горкома ВКП(б), размещавшегося на Набережной Мойки, д. 59 [409] Там же. . Это решение было не случайным: здание не имело охраны, в нем одновременно собиралось большое количество людей, кроме того, это центр города, где всегда много прохожих и, соответственно, есть высокая доля вероятности затеряется в толпе.

Как пишет Ларионов в своих воспоминаниях, они вошли в здание без десяти минут девять вечера, расписались на входе у дежурной по фамилии Брекс. Ларионов расписался как Федоров, а Мономахов поставил номер партийного билета 34, но в книге регистрации посетителей фамилию, которую написал Мономахов (Жаров) он не указал. Далее все трое поднялись в актовый зал, и, убедившись в том, что зал полон, бросили бомбы. Воспользовавшись всеобщим смятением, они скрылись с места преступления, а затем ушли в Финляндию [410] Там же. .