Моргана Девлин - Лорд Галифакс - Святой Лис [litres]

Чемберлен не мог заявить во всеуслышание, что из Парижа от правительства Даладье поступила срочная телеграмма, в которой французы просили 48-часовую отсрочку. В решающие последние дни августа, боясь настроений общественности, Даладье не спешил проводить никаких подготовительных мер, оставляя Париж незащищенным. Чемберлен продолжал тянуть время, подвергаясь суровой критике, чтобы из французской столицы хотя бы могли эвакуировать женщин и детей.

Галифакс в Палате лордов отделался коротким докладом о том, что было предпринято британским правительством, и резюмировал: «Таким образом, мы пришли к финалу всех надежд этих последних недель, и я не думаю, что какой-либо человек когда-либо более преданно трудился ради мира, чем мой досточтимый друг премьер-министр; по моему мнению, не может быть более убедительного доказательства того, что нынешняя ситуация навязана нашей стране, чем то, что именно он должен быть тем человеком, который объявит о войне. Я полагаю, что любой, кто видел документы и знает инстинктивное стремление к взаимопониманию немецкого и британского народов, может оценить трагедию, вызванную совершенно неоправданными действиями, предпринятыми сегодня утром немецкими лидерами и, прежде всего, канцлером Германии, на котором в историческом аспекте наверняка будет лежать огромная ответственность за все это» 529 529 HL Deb, 1 September 1939. Vol. 114. С. 917. .

На следующий день 2 сентября Форин Оффис подготовил ультиматум для немецкого правительства. Галифакс писал в дневнике: «Большая трудность была с французами, которые не хотели предъявлять Германии никакого ультиматума до завтрашнего дня и продолжали настаивать на 48-часовой задержке. В 14:30 Чиано позвонил мне в офис с сообщением, что Муссолини хочет предложить Германии конференцию пяти держав: Франции, России, Италии, их и нас» 530 530 Hickleton Papers. Halifax. A record of Events before the War, 1939. . Галифаксу пришлось покинуть министерство иностранных дел и пробежаться до Палаты общин, чтобы остановить сэра Джона Саймона, делающего заявление, которое Форин Оффис подготовил ранее и которое свободы для маневра уже не оставляло. Теперь нужно было время, чтобы установить связь с французами и рассмотреть предложение по конференции, а также синхронизировать с ними любые меры, которые будут предприниматься по отношению к Германии.

«Никогда ранее у меня не было такого несчастного дня и вечера, – жаловался дневнику лорд Галифакс. – С 15:00 до 17:30 мы звонили Бонне, который, как я подозреваю, согласился гораздо быстрее, чем он был готов признаться в этом, а потом звонили Чиа– но, чтобы сказать, что мы не могли поддержать идею конференции, если немецкие войска не будут отозваны. Чиано сказал, что было бесполезным делом просить этого от Германии» 531 531 Earl of Birkenhead . Р. 445. . Кабинет министров собрался в половину пятого. Было ясно, что многие члены правительства весьма рассержены. Они не были в настроении выжидать неизвестно чего и дальше, а также «довольно единодушно» поддержали заявление, в котором Германии давался кратчайший срок для того, чтобы она остановила вторжение на польские территории и отозвала войска. Этого же заявления с трепетом ожидали обе палаты британского Парламента.

«Кабинету было объяснено, – продолжал фиксировать Галифакс, – что всё, что мы смогли сказать, должно зависеть от французов, которые, несомненно, были тяжелыми партнерами, но и сам Кабинет был в чрезвычайно трудном настроении» 532 532 Ibid. Р. 446. . Как только первое заседание правительства было закончено, Галифакс снова вступил в контакт с французскими министрами. В конечном счете с Даладье удалось согласовать заявление о том, что французское и британское правительства не могут в данный момент обозначить сроки ультиматума и продолжают консультации. Это заявление было сделано в обеих палатах в 19:30.

«В Палате лордов все прошло хорошо, – отмечал министр иностранных дел. – Я вернулся на Итон-Сквер и просто хотел пойти поужинать с Дороти в 20:30, когда мне позвонил премьер-министр, чтобы просить срочно явиться на Даунинг-стрит. В Палате общин, сказал он, заявление встретили ужасно, люди неправильно истолковывают нашу неспособность выставить срок ультиматума, в результате они думают, что мы нерешительны и колеблемся, в итоге всё это вылилось в очень неприятную сцену, в которой многие показали свои чувства. Я никогда не слышал, чтобы премьер-министр был так взволнован» 533 533 Ibid. . Галифакс вынужден был идти к Чемберлену. Поскольку без ужина лорд Галифакс функционировать нормально не мог, премьер-министру пришлось кормить его на 10, Даунинг-стрит. Там же он рассказал, с каким организованным гневом Палаты общин столкнулся: «Он сказал мне, что заявление привело Палату в бешенство. Он не верил, что мы могли поддерживать текущее положение, правительство вряд ли будет в состоянии удержаться, когда на следующий день состоятся слушания в Парламенте» 534 534 Ibid. .