Владимир Курбатов - Женская логика. (Игры общения и поведения)

Эта роль для женщины часто бывает совершенно неблагодарной, так как в описании подобного персонажа полоролевых игр мало кто решится воспевать такие ее черты, как обаяние, женственность, загадочность, шарм и т. п. И набброт, во главу угла ставятся ухватистость, рвение, усердие, сноровка. Этакие качества из серии «на все руки». Обычно такое полоролевое участие, в игре предполагает почти охотницу. Она вечно в поиске, а иногда и в засаде.

Мы будем еще писать и о мужчине-охотнике, добычей котого является женщина. Женщина — домашняя хозяйка обычно своей добычей имеет совсем другое. Это, как сказал бы армейский старшина, провиант, скарб, аммуницдя и шанцевый инструмент. Да, ее игра -это добыча. Добычей для нее является все, что удается достать, устроить, сварганить, «обстряпать». Вот такая ее игра. И если для женщины-охотницы мужчина не добыча, то все-таки она связана с ним,, ибо ее добыча ради мужчины и известных результатов сожительства с. ним. Своей ролью домашней хозяйки она как бы платит налог за это сожительство.

Ролевое участие домашней хозяйки не требует ни особого женского экстерьера, ни особых душевных качеств, ни обостренной эмоциональности, ни тонкой чувственности. Все это даже, скорее всего, может мешать для исполнения данной роли.

Генри Форд, впервые внедривший конвейер для массового производства автомобилей, сказал, что идеалом рабочего для него является хорошо выдрессированная обезьяна. Это, можно сказать, венец узкой специализации работника, выполняющего день за днем, год за годом одну и ту же монотонную операцию. Описывая подобный идеал специализации домашней хозяйки, можно сказать, что это существо, которому совершенно не нужны какие-либо половые признаки. Нужны просто крепкие ноги, чтобы быстро и далеко бегать по пересеченной местности по маршруту с препятствиями, сильные руки, чтобы таскать полные авоськи, мощные плечи, чтобы пробиваться через заслоны очередей и прокладывать себе путь в общественном транспорте, зычный голос, чтобы уметь обругать и отругаться от кого бы то ни было, бегающие глаза, чтобы все замечать.

Всеми этими суждениями автор никак не хочет обидеть домохозяек. Они ведь все-таки женщины. Речь идет просто о том, что не женское это дело — быть домашней хозяйкой. Впрочем, видимо, и не мужское... Скорее всего - это определенное социальное разделение труда, или, вернее, результат изощренных социальных экспериментов, приведших к выведению такого типажа «хомо советикус», как домашняя хозяйка. Это исключительно наш советский, а теперь -- российский тип.

Итак, быть домашней хозяйкой - это не удел женщины, как и не у^ел мужчины. А чей же это удел? Легко на этот вопрос можно ответить так: раз другого кандидата на эту долю нет, то... Но давайте хотя бы не лицемерить. Если уж мы уважаем в женщине - женщину, если мы поэтизируем ее, то поручать ей ежедневные заботы с препятствиями и отягощениями мы, конечно, не должны. А если поручаем, то нечего ждать от нее восторга сладострастья, шарма торжествующей женственности, загадочности и женского обаяния. Если же мы поручали, поручаем и собираемся поручать все эти заготовительские и приготови-тельские функции, то именно к таким результатам, которые были описаны несколькими строками выше, может привести социальная мутация. Фантасты, кажется, об этом еще не писали, но сатирики уже говорили.

Домашняя хозяйка уже сегодня имеет зримые отличительные черты. Она все время в движении, всегда спешит, она рыщет, как акула. Но акула все время в движении потому, что так устроены ее узкие жаберные щели: она лишь тогда получает в достаточном количестве воду, обогащенную кислородом, когда стремительно несется в толще океанских глубин. Вот она и мечется все время. Если акулу так устроила природа, то домашнюю хозяйку ~ наше общество. Она тоже все время ищет, рыщет. И могла бы вроде бы остановиться, да боязно...

По натуре своей домашняя хозяйка аполитична. Но это особая аполитичность - аполитичность высшей степени политического экстремизма. Исходя из статуса данной роли, можно сказать, что ей в принципе вообще чужды различные общественные и идеологические идеалы, программы, манифесты. Все новации она меряет своей личной покупательной способностью, толщиной своего кошелька, ценой на продукты и мануфактуру. И пока все эти вещи хоть как-то соизмеримы, она терпима к любым политическим явлениям. Когда же цены начинает зашкаливать, ей не по сердцу никакая программа. Есть одна гипотеза, кажется, не учтенная еще на скрижалях и в прописях обществоведения: все революционные и реформационные преобразования заходят в тупик только тогда, когда они начинают не устраивать домашних хозяек. С одной стороны, домашние хозяйки ~ самый революционный, а с другой - самый реакционный класс. Вот таков .парадокс.