Патрик Дж О’Рурк - Адам Смит «О богатстве народов»

Как бы то ни было, главной целью книги первой «Богатства», по замыслу Смита, было показать насколько важно разделение труда. Целью же разделения труда, писал Смит, является «при меньших затратах труда производить большее количество работы». Смит был убежден, что разделение труда — специализация — есть источник экономического роста.

Специализация увеличивает экономическую ценность. Для наглядности Смит использовал знаменитый пример «маловажной отрасли производства, а именно гвоздей». Без специализации и специализированной техники производство всего одного гвоздя могло бы занять целый день. В первых черновиках будущего «Богатства народов» Смит отмечал, что если бы мы зашли дальше и учли бы к тому же необходимость выкопать шахту, добыть руду, выплавить металл, и так далее, то мы «не изготовили бы один гвоздь и за год». А между прочим, где-то группа поклонников такого рода хобби — поддерживающих связь по Интернету — именно этим и занимается, к недоумению и негодованию своих жен.

Смит доказал свою точку зрения и, казалось бы, должен был на этом остановиться. Но тут мы подходим вплотную к одному интересному затруднению в рациональном понимании всей экономики — что наши выводы слишком рациональны. Это, если можно так выразиться, первородный грех экономики, недостаток, который существует с тех самых пор, как только экономика была изобретена. Любому студенту любой экономической школы эта проблема известна: ведь он должен запоминать различные и многочисленные рационализирующие формулы, которые происходят из этой — нет, которые сами по себе и есть эта проблема.

По ходу того, как Смит углублялся в рассуждение об экономической ценности, он решил тщательно исследовать само понятие ценности. Он пытался анализировать феномен цены и не мог достичь удовлетворяющих результатов. Цена товара — это то, что кто-либо готов за него заплатить. Все. Ни больше, ни меньше, и ничего кроме этого. Дэвид Юм в письме Адаму Смиту с поздравлениями по поводу публикации «Богатства народов», высоко оценил работу, но подметил одну ошибку: «Если бы вы были здесь со мной у камина, — писал Юм, — я непременно обсудил бы с вами некоторые из ваших принципов. Я не думаю… что цену в совокупности определяют количество и спрос». Возможно, кто-то может посчитать это свидетельством против того, что Смит был склонен тщательнейшим образом продумывать все свои положения, но он все равно продумывал тщательно каждое свое слово.

Смит полагал, что цена обладает «составными компонентами». Он выделил три: труд, выгода с продажи (т. е. прибыль на капитал) и земельная рента. Феномен образования цены — это самая сложная для понимания область в экономике. Это известно всем — делягам биржевого рынка, и рынка товаров и услуг, и рынка недвижимости, и даже, к его величайшему ужасу, тому самому студенту экономической школы. И смущение Адама Смита по поводу образования цены было еще более глубоким, чем современные сомнения.

Когда Смит пытался сопоставить цену и ценность, у него не было под рукой современных учебников, которые могли бы объяснить ему «закон маржинальной полезности». Это было сформулировано Карлом фон Менгером, основателем австрийской экономической школы. В адекватном переводе, маржинальная (предельная) выгода означает, насколько мы ценим ту конкретную вещь, которая нам необходима по тем или иным причинам в данный момент, а не насколько она хороша или ценна сама по себе.

Смит как раз споткнулся об эту «маржинальную полезность», когда он отметил, что «ничто не является более необходимым, чем вода: но вряд ли кто-нибудь будет ее покупать». Восемь унций воды — недостаточно даже для такого подвига, как предпринять поход в ванную посреди ночи. А вот за восемь унций золота мы вполне можем арендовать «лексус». Маржинальная полезность объясняет, почему золото, на которое всем глубоко наплевать, кроме, разве что рэперов и их подружек, ценится так высоко.

Как бы то ни было, когда мы платим за «высококачественную экологически чистую» воду в бутылочках, ее цена просто льется через край и переходит все мыслимые границы. Что могут сказать нам по этому поводу теории ценообразования? Адам Смит размышляет над еще более экстравагантным примером: «Если среди профессиональных охотников, например, труд по добыче одного бобра оценивается в два раза дороже, чем по добыче одного оленя, что означает, что цена одного бобра равна цене двух оленей». Но подождите. Как это может быть, в самом деле? Разве это возможно, даже в качестве предположения, чтобы убить бобра было в два раза труднее, чем убить оленя? Ведь олени черт знает какие быстрые. Мы знаем, где обитают бобры — там же, где они строят свои дамбы. У нас, фактически, есть их домашний адрес. Да даже если это действительно занимает в два раза больше времени — сидеть в бобровых заводях, выжидая, пока представится шанс треснуть несчастному по голове веслом от каноэ — все равно, кому он нужен, этот бобер?