Сэм Альенде - Быть пиратом

Представители молодого поколения, естественно, в душе больше похожи на пиратов, чем их предшественники. Чтобы гарантировать, что то значение, которое они придают смыслу жизни и целям, учитывается, необходимо учредить новые структуры, которые позволят осуществлять более широкое сотрудничество, а также более справедливое распределение власти и прибыли. Кроме того, необходимо уйти от характерной для XX века модели ведения бизнеса, построенной на эксплуатации как цепочек поставок, человеческого капитала, творчества, так и природных ресурсов.

Разумеется, уже существуют организации, которые работают, используя самые передовые подходы (инновационные и учитывающие новые взгляды). Они называются социальными предприятиями (social enterprise). Если вы незнакомы с этим понятием, то оно может показаться приторно добродетельным и менее серьезным, чем понятие «несоциальное предприятие», но это впечатление будет ошибочным. Я утверждаю, что социальные предприниматели – это современные пираты во всем, кроме названия. Социальное предприятие является, по существу, сочетанием предпринимательской модели (той, что делает деньги) и социальных устремлений (тех, что существенно меняют дело). Безусловно, социальные предприятия тоже приносят прибыль, но они не существуют исключительно для того, чтобы приносить прибыль акционерам; доход и власть они распределяют по справедливости, в чем превосходят большинство компаний. Это делает их более новаторскими и эффективными. И в этом есть частичка пиратской любви к независимости – не полагаясь на государство, они предлагают альтернативную систему, утверждают справедливость и обеспечивают доход.

Социальные предприятия существуют с 1980-х годов, они появились как протест против установки эпохи капитализма «алчность – это хорошо»; очень быстро такие предприятия массово вошли в большой бизнес. Теперь социальные предприятия составляют приблизительно 7 % от всего бизнеса в мире, и, как подтверждает британский доклад по социальным предприятиям (2017 год), этот сектор вводит больше новшеств, привлекает больше инвестиций и действует лучше аналогичных, чисто коммерческих предприятий за счет разнообразия, справедливой оплаты труда и высокой производительности. Разумеется, эффект оказывается только положительным. Другими словами, социальное предприятие – это процветающая международная гибридная отрасль, заполняющая пропасть между большим плохим бизнесом, все еще зависящим от роста, неэффективных неправительственных организаций, существующих за счет сбора средств, и правительственной политики, которая не смотрит дальше следующих выборов.

Неудивительно, что социальные предприятия процветают, потому что они подхватывают изменения в ценностях (и им же способствуют), когда их крайне важно делать. Предприниматель, писатель и движущая сила позитивного настроя Адель Азиз любит говорить: «Добро – это круто» (Good Is The New Cool). Именно так называется его книга, в которой он дает неопровержимое обоснование такой установки. Это хорошее резюме, в котором отражается дух нового времени: отчасти предпринимательский, отчасти социально ответственный и отчасти имеющий отношение к самоопределению. И хотя сочетание этих трех неотъемлемых признаков могло добавить кому-то уважения, кого-то ослабить и утомить до такой степени, что с ним перестали иметь дело, это именно те характеристики, которые вошли в классический набор ожидаемого, то есть того, что молодые люди хотят принять, став взрослыми. Абдель достаточно ясно это показывает и названием книги, и своими публичными выступлениями, и целеустремленным предпринимательством.

В 2001 году, когда я выступил соучредителем компании Livity, которая сегодня является международным социальным предприятием и маркетинговым агентством, отмеченным множеством наград, я решил, что стал в некотором роде пиратом-первопроходцем, организатором нового типа бизнеса, и смогу что-то изменить и заработать денег. Но когда я понял, что в действительности с опозданием прибыл на глобальную вечеринку, которая уже была в полном разгаре, то несколько растерялся и в то же время порадовался этому факту.

Компания Livity начинала как эксперимент, в ходе которого мы хотели выяснить, не содержит ли «этический маркетинг» противоречащие друг другу понятия. Также хотелось узнать, можно ли использовать бюджет и влияние торговых марок для создания рекламных кампаний, которые смогут решать важные для аудитории вопросы и добиваться серьезных коммерческих целей в счастливом, жизнеспособном и взаимовыгодным союзе. Нашим заветным желанием стало перераспределение сил и передача власти от больших торговых марок, которые обычно занимаются продажами к молодежи, которой нравится покупать. Другими словами, мы решили узнать, можно ли переобучить менеджеров торговых марок так, чтобы они вели бизнес, рассматривая молодое поколение как зону ответственности и возможностей.