Элизабет Лофтус - Миф об утраченных воспоминаниях [Как вспомнить то, чего не было] [litres]

Не нужно даже быть жертвой, чтобы стать частью этого привилегированного и вдохновенного сообщества. Однако женщиной быть не повредит. «Хоть лично меня не насиловали, но я – женщина. Я – мать», – пишет Элен Басс во вступлении к своей книге «Я никогда никому не говорила: записки женщин, в детстве переживших изнасилование» (I Never Told Anyone: Writings by Women Survivors of Child Sexual Abuse):

Я разделяю эту боль и этот гнев, я приобщаюсь к исцелению и созданию мира, где детей поддерживают и предоставляют им право управлять своим телом, где они могут возражать и просить о помощи, зная, что они ее получат. В конце концов, я хотела бы жить в мире, где насилие над детьми – а также надругательство над женщинами, лесами, океанами, землей – это история, которую помнят лишь для того, чтобы подобное больше никогда не повторилось.

В книге «Мужество исцеления» Басс и Дэвис обсуждают эту тему еще более развернуто и, разумеется, политкорректно:

Несмотря на то что ваше выздоровление зависит в первую очередь от вас самих, ответственность лежит не только на вас. Сексуальное насилие над детьми порождается тем же страхом, ненавистью, лишениями, эгоизмом и невежеством, которые подталкивают людей к другим видам насилия и надругательств. Эти психологические установки вплетены в ткань нашего общества и подавляюще действуют на людей. Отсюда ядерные отходы, бесчеловечные условия жизни для сельскохозяйственных рабочих-мигрантов, бесчинства ку-клукс-клана.

Затем авторы «Мужества исцеления» намекают на то, что жертвы угнетения – это единицы избранных, которые могут исцелить не только себя самих, но и мир в целом:

Частью вашего исцеления является исцеление земли. Если это не будет одним из ваших приоритетов, у мира останется мало шансов. Как правило, отнюдь не насильники пишут письма правительству, умоляя его прекратить спонсирование бойни в Сальвадоре. Отнюдь не матери, которые в ужасе отказываются слушать рассказы о вашей боли, борются за внесение изменений в законодательство, чтобы дети имели больше возможностей давать свидетельские показания. И скольким педофилам есть дело до токсичных отходов?

Только у вас – у тех, кто больше других знает о справедливости и о несправедливости, о насилии и уважении, о страданиях и об исцелении, – достанет ясности ума, мужества и сострадания для борьбы за то, чтобы жизнь на Земле становилась лучше, и за само ее продолжение.

Быть может, у нас – у тех, кто во всем сомневается и ничего не принимает на веру, – и правда есть причины беспокоиться, ведь все эти трогательные разговоры о роли жертв насилия порождают очевидный раскол общества на два противостоящих лагеря. Такое самодовольство разделяет и разобщает, формирует черно-белую картину мира у людей, которым следовало бы понимать больше, чем остальным.

Только подумайте, какой подтекст скрывается за этим коротким предложением из «Мужества исцеления»: «Скольким педофилам есть дело до токсичных отходов?» Разве позволительно вот так просто делить мир на добро и зло? Можно провести параллель со сценой из пьесы Артура Миллера «Суровое испытание», в которой полномочный представитель губернатора Дэнфорт объявляет обескураженным жителям Сейлема:

Я хочу, чтобы все поняли… Сейчас можно быть либо за суд, либо против. Середины нет. Настало время твердых решений. Сумерки, когда добро смешивалось со злом, слава богу, прошли. Восход солнца приветствуют все, кто не боится света. Надеюсь, никто из вас не хочет возвращения сумерек.

Миллер проводил параллель между сейлемскими охотниками на ведьм и охотившимися на красных маккартистами. Он опасался объединяющей их «кастовой нетерпимости», взращенной на почве уверенности в том, что «только они единственные держат в своих руках светоч, который должен озарить мир». В нашем рвении положить конец сексуальному насилию над детьми и облегчить боль повзрослевших жертв не были ли мы ослеплены светом того, что мы предпочитаем считать истиной? Не пали ли мы жертвой тех же ошибочных моралистических убеждений, которые в прошлом делили мир на абсолютное добро и абсолютное зло?

Не бывает так, чтобы на вершину горы вела лишь одна тропа… Методы восстановления воспоминаний столь же бесчисленны, сколь безграничны творческие возможности человека.

Мы обсудили общие принципы, лежащие в основе терапии по восстановлению вытесненных воспоминаний (или просто «работы с памятью»), и подошли к вопросу о более конкретных вещах – различных инструментах, используемых психотерапевтами для выкапывания похороненных воспоминаний.