Элизабет Лофтус - Миф об утраченных воспоминаниях [Как вспомнить то, чего не было] [litres]

Внимание!Хотя рисование картин может открыть доступ к заблокированным чувствам, разумно ли использовать их для «более глубокого исследования опасений и страхов»? Следует задаться вопросом: к чему приведут эти более глубокие исследования? Если воспоминания возникают как реакция на рисунки или визуальные образы, у психотерапевта нет никакого надежного способа определить их достоверность. В очередной раз мы советуем проявлять осторожность.

Работа с чувствами

Работа с чувствами предназначена для того, чтобы проникнуть в «чувственную память», которую Фредриксон определяет как память об эмоциональной реакции на определенную ситуацию. Само воспоминание может быть вытеснено, а осиротелые чувства преследуют сознание и неугомонно ищут свое «родное» воспоминание. Таким образом, чувство, что вас насиловали, существует, хотя соответствующих воспоминаний нет, а жертва находится под глубоким влиянием сильных эмоций и ощущений, которые кажутся никак не связанными с текущей реальностью. Если жертва говорит: «Мне кажется, меня изнасиловали, но это всего лишь чувство», – речь идет о чувственной памяти.

Разумеется, жертвы испытывают множество различных чувств, но два из них считаются универсальными, и именно на них основывается метод: это печаль и гнев. Согласно теории, если жертва может войти в контакт со своими эмоциями, она может начать болезненный процесс их высвобождения. Когда начинают появляться чувства, часто вместе с ними возвращаются и вытесненные воспоминания. Фредриксон объясняет, как проходит структурированная работа с чувством печали:

Вы сворачиваетесь калачиком или ложитесь и начинаете медленно расслабленно дышать. Каждый раз, ощущая печаль, пробуйте выразить это чувство, издавая звук. Постепенно, с течением времени ваша печаль станет обретать форму. Печаль обычно накатывает волнами, так что не расстраивайтесь, если она угасла, ведь она наверняка вернется. С каждой новой волной этого чувства позволяйте себе стонать, выть, рыдать. По мере того как ваша печаль становится глубже, могут начать всплывать связанные с ней воспоминания.

Работа с печалью часто перерастает в работу с гневом (и наоборот). Цель работы с гневом – направить злость, раздражение и враждебность клиента туда, куда нужно: на насильника. Врачи предлагают для этого большой спектр методов, включая удары по полу, стенам, старому дивану или груде подушек при помощи теннисной ракетки, резиновой дубинки, скрученного полотенца, газеты или «биты столкновения» (мягкой резиновой дубинки); иногда пациенту предлагают топтать старые коробки из-под яиц или алюминиевые банки; отрабатывать удары из карате; рвать в клочья телефонные справочники голыми руками или просто кричать громко и долго, сколько хватит сил.

В «Мужестве исцеления» жертва описывает освобождение от эмоций, которое она испытала во время работы с гневом:

Работать с гневом было совсем не страшно. На самом деле это даже очень интересно. В такой безопасной обстановке, где вас окружает столько любви, появляется чувство, что можно говорить и делать все, что угодно. Нормально, если ты ударишь отчима в лицо резиновой дубинкой. Помню, как я подумала: «Не так уж и плохо. Это никого не убьет». Время от времени я останавливалась, осматривала комнату и думала: «Не может быть, чтобы это вышло из меня!» Я в клочья разорвала телефонный справочник Денвера, ни одной целой страницы не оставила, но это было еще не все. Мне приходилось делать паузы, чтобы перевести дыхание или высморкаться, и я помню, как однажды я посмотрела на ведь царящий вокруг разгром и подумала: «Боже мой! Все это было внутри меня!» Меня ошеломило, сколько во мне было гнева.

Внимание!Поскольку нет никаких доказательств того, что работа с чувствами приведет к восстановлению реальных воспоминаний, а не вымышленных, придуманных, мнимых, представляется целесообразным повторить выводы психоаналитика Элис Миллер, касающиеся «целей» терапии: «Помочь пациенту эмоционально воспринять свою жизненную историю и осмыслить ее, чтобы обрести новые жизненные силы, – вот основная цель психотерапии».

Когда эта цель достигнута, продолжает Миллер, настает черед пациента взять на себя ответственность за свои жизненные решения. «В задачи психотерапевта не входит “социализация” пациента или его “воспитание” (поскольку любая форма воспитания отрицает самостоятельность человека), а также “налаживание его способности заводить друзей” – все это его личное дело».