Кассия Сен-Клер - Тайная жизнь цвета [litres]

После открытия множества других пещер и сотен изображений львов, лошадей, женщин, гиен, бизонов и просто отпечатков ладоней художественные способности доисторического человека уже не подвергались сомнениям. Считается, что эти пещеры расписывали шаманы, пытаясь «зачаровать» стабильный источник пропитания для своего племени.

Многие рисунки созданы при помощи самого распространенного в то время инструмента – обожженной палки из костра, которая была краской и кистью одновременно [740]. Грубо говоря, уголь есть насыщенный углеродом побочный продукт взаимодействия материала органического происхождения (обычно – дерева) с огнем. Наиболее чистый, с наименьшим содержанием золы уголь получается, когда при горении перекрывается доступ кислорода.

Уголь послужил топливом промышленной революции. Для плавления железа требовалось столько угля, что уничтожались целые леса, а дым наполнял воздух вокруг городов. В процессе индустриального роста уголь оказался одним из агентов эволюции, спровоцировав работу натурального отбора, ставшую классическим примером такового. Biston betulariaf. typica , или пяденица березовая, обычно имела черно-белую в крапинку расцветку. Однако в XIX веке появились дотоле неведомые особи с черным тельцем и крыльями цвета горького шоколада. Они встречались все чаще, особенно в окрестностях городов севера Англии, где популяция черно-белых пядениц начала стремительно сокращаться. К 1895 году исследования вокруг Манчестера обнаружили, что 95 % березовых пядениц имели темную раскраску [741]. На фоне коры закопченных деревьев темные бабочки оставались менее заметными для хищников, прячась, как быки из Альтамиры, средь бела дня на виду у всех.

Изначальное значение английского слова jet – гагат – известно все меньшему количеству людей, и вскоре он может остаться только в толковых словарях. Наберите слово jet в любом поисковике – и он выдаст вам эскадрилью ссылок на приземистые и кургузые самолеты [742]. Правда, люди все еще говорят «гагатово-черный» [743], но это слово постепенно выходит из употребления.

На самом деле черный гагат – более чем реальная вещь. Этот вид каменного угля, также известный как лигнит, тысячелетиями формировался из древесины под очень высоким давлением; высококачественный лигнит настолько твердый, что его можно гранить и полировать до почти стеклянного блеска [744]. Наиболее ценный гагат добывали в Уитби – городке на северо-восточном побережье Англии.

Первыми месторождение гагата в Уитби начали разрабатывать римляне. До XIX века запасы этого поделочного камня были настолько велики, что огромные его куски находили прямо на пляжах. Из Уитби материал, скорее всего, доставляли в Эборак (Йорк), столицу римской провинции в Британии, гранили и далее развозили по другим уголкам империи. Одну такую гагатовую статуэтку нашли в начале XX века в Уэстморленде. Она датируется примерно 330 годом н. э. – временем, когда римская власть в Британии начала ослабевать. Статуэтка изображает женщину, опирающуюся на что-то вроде бочонка. На ней накидка, перекинутая через ее левое плечо, и она, кажется, вытирает слезы левой рукой. Предполагается, что это изображение скорбящей римской богини, принимающей подношения. Если так, это самое древнее свидетельство участия гагата в процессе траура, который в викторианские времена стал чем-то вроде всеобщего помешательства [745].

Древние греки и римляне, возможно, первыми ввели обычай надевать особые, темные и тусклые одежды, когда умирал друг, родственник или правитель, но для людей Викторианской эпохи правила и условности определяли каждый оттенок каждого стежка одежды, которую носил человек с момента смерти своего близкого до тех пор, пока через два года траур со всеми его скрупулезно разработанными церемониями не заканчивался.

Украшения из блестящих гагатов не возбранялось носить весь период траура вне зависимости от их дизайна, поэтому они стали невероятно популярными. Как и в случае с мовеином ( см. здесь), мода на гагаты как минимум частично обязана активному интересу к нему королевы Виктории. Через неделю после скопропостижной смерти принца Альберта от брюшного тифа 14 декабря 1861 года королевские ювелиры были загружены заказами на производство траурных черных украшений, которыми безутешная королева потом годами наделяла родственников. Сама она не снимала траура до конца жизни [746]. На всех портретах королевы и королевской семьи, написанных до 1903 года, есть изображение фотографии покойного принца.