Бернар Вербер - Энциклопедия абсолютного и относительного знания

При непрекращающейся тревоге миндалевидная железа перестает вырабатывать едкое вещество, разъедающее спирали гиппокампов.

Это похоже на то, как если бы сирена тревоги, сработав, продолжала усиливаться, оглушая пожарных и лишая их способности действовать.

Человек, у которого не работает система успокоения, чувствует, что постоянно подвергается агрессии. Его неокортекс отключен, он лишен способности рассуждать здраво и внять уговорам людей, пытающихся его успокоить. Если это состояние включения миндалевидной железы затягивается, человек впадает в постоянную ярость, за которой следует депрессивно-параноидальное состояние. Чем дольше это продолжается, тем труднее вернуть мозг к нормальному функционированию, что связано с угасанием неокортекса.

Единственное известное решение – прием антидепрессантов, но они всего лишь ослабляют сигнал тревоги. При прекращении их приема все начинается снова.

Долгодействующими способами успокоения миндалевидной железы являются спорт, смех, интимные отношения.

Человека посещает в среднем 40 тысяч мыслей в день.

90 % из них те же, что вчера.

90 % из них негативные.

Эти мысли постоянно терзают нас и подрывают наше здоровье.

Единственное время, когда организм может бороться с болезнями и восстанавливаться, – это сон, в особенности фаза так называемого парадоксального сна, когда психика, наконец, успокаивается и переносится в другую реальность.

Вот тогда умиротворенный организм может наконец погрузиться в сновидения и заняться самоисцелением.

Идею «запутанности» первым выдвинул в XVII веке английский физик Исаак Ньютон. Его осенило, что если что-то происходит на Луне, например падение крупного тела, то это событие немедленно отзывается на земной поверхности, как будто Земля и Луна связаны невидимой силой, не являющейся ни гравитацией, ни магнетизмом.

Исходя из этого, Исаак Ньютон указал на существование некоей взаимосвязи между двумя элементами (или двумя телами), которую не в силах объяснить физика.

Гораздо позднее, в 1935 г., концепция «запутанности» была использована физиками Альбертом Эйнштейном, Борисом Подольским и Натаном Розеном в статье, посвященной квантовой механике. Там объяснялось, что два предмета могут быть одновременно разделены и «запутаны»: при изменении одного тотчас изменяется другой. Это явление получило название «ЭПР-парадокса» (Эйнштейна, Подольского, Розена).

Трое ученых ссылаются на эксперимент с двумя фотонными частицами: хотя они не соприкасаются, при изменении поляризации одной происходит параллельное изменение другой без всякой смены волны, светового излучения, какого-либо способа сообщения между ними.

Такое фузионное взаимодействие между двумя частицами, сохраняющими совершенно необъяснимую связь, вдохновляет целый ряд проектов, таких как «запутанные» компьютеры и гипотетические путешествия во времени и в пространстве.

Один из самых поразительных способов приспособления к экстремальным условиям жизни демонстрирует недавно открытый вид муравьев – пустынный муравей-бегунок «фаэтончик» (Cataglyphis bombycinus). Эти обитатели раскаленных пустынь, от Сахары до Гоби, питаются организмами, не способными оказать им сопротивление ввиду экстремальных температур (насекомыми, мелкими грызунами).

Они не убивают свои запеченные солнцем жертвы, а собирают их. В то же время этому муравью угрожают хищники (ящерицы, змеи, скарабеи), переносящие зной не хуже его. Поэтому он выползает наружу в самый жаркий час, когда его добыча уже мертва, а хищники скрываются от солнца, то есть примерно в полдень, когда солнце в зените, а температура поверхности пустыни может достигать 70 градусов (при этой температуре варят яйца).

Как этот муравей переносит подобный зной? Во-первых, его туловище имеет отсвечивающую поверхность, отражающую солнечные лучи, примерно как хромированный автомобиль.

Во-вторых, его длиннющие лапки превращаются в ходули, позволяющие ему находиться как можно дальше от раскаленного песка.

Муравей очень быстро перемещается, ограничивая контакт с землей и, следовательно, предотвращая ожоги. За секунду он преодолевает целый метр – будь он размером с гепарда, он бегал бы в шесть раз быстрее его! Таким образом, учитывая все пропорции, этот муравей является самым быстрым бегуном среди всех сухопутных животных.