Юрий Васильев - Причины и корни крестьянских восстаний в Советской России (1918—1922 гг.). Статьи

Нельзя не заметить, что в методических построениях Давид переходит от частности к частности без должной обработки материала, без анализа взаимосвязи, четкой постановки вопросов, цели – в результате фактические данные нередко не обобщены и не связаны. Политические интересы зачастую явно превалировали над стремлением найти научную истину.

Полемическая направленность рассуждений Давида не дополнялась научной глубиной. Характерно, что уже в самом начале своей работы «Социализм и сельское хозяйство» он сделал категоричное заявление: не подлежит сомнению, что мелкое производство превосходит крупное в тех отраслях, при той интенсивности и тех условиях производства, к которым стремится сельское хозяйство западно – европейских культурных стран 43.

Первоначальная заданность конечного результата отразилась в доводах Давида, приводимых в защиту мелкого хозяйства, Каковы его аргументы? Он утверждал, что кооперация, разделение труда, применение машин, как главные факторы продуктивности крупного хозяйства в индустрии, в сельском хозяйстве не имеют решающего значения. Технический прогресс, по Давиду, в большинстве случаев доступен мелкому хозяйству, а научный прогресс – всегда и без исключения. История не знает ни одного примера, настаивал Давид, когда крестьяне разорились бы благодаря техническому превосходству крупных хозяйств 44.

Одним из основных аргументов своей правоты Давид называл взаимосвязь высокой интенсивности и небольших размеров хозяйств. Причину этого он видел в необходимости из каждого участка земли постоянно извлекать все большую массу ценностей. Давид отвергал эффективность применения машин в интенсивном хозяйстве, допуская их продуктивность только в экстенсивном производстве. Он даже вывел своеобразную формулу: чем выше интенсивность, тем меньше машинной работы. Объяснение здесь следующее: земледельческая машина повышает продуктивность лишь постольку, поскольку она дает возможность производить прежнее количество продуктов при уменьшенном количестве труда, но увеличить количество продуктов она не в состоянии. Иными словами, машина не увеличивает массу продуктов на одной и той же площади, результат её работы проявляется в ускорении темпа 45. Данные рассуждения Давида основаны на его расчетах, где использовались абсолютные цифры о числе хозяйств, употреблявших машины, а не процентное отношение этих хозяйств ко всему числу хозяйств данной группы.

Противоречивы рассуждения Давида в вопросе о кооперации в крупных и мелких хозяйствах. Он утверждал, что преимущества кооперации в крупном хозяйстве ничтожны по сравнению с мелким. Даже наоборот, мелкие хозяйства выступают, по выражению Давида, самыми жизненными ячейками системы товарищеских организаций, а формы полезной деятельности крестьянской общины якобы недосягаемы для кооперации крупных хозяйств 46.

Абстрагируясь от одностороннего подхода Давида, обусловленного политическими установками, в его идеях о кооперации можно выделить рациональное зерно. Так, обосновывалась недопустимость немедленной замены крестьянского землевладения производительными товариществами, поскольку чувство солидарности, как мотивационный фактор, не может автоматически вызвать у членов товарищества такой же интерес, как у хозяина—собственника. Начинать следует с развития простейших форм кооперации – торговой, сбытовой, кредитной. Это позволит постепенно преобразовать отсталое изолированное мелкое производство крестьян в рационально организованное производство. Давид считал, что путь к производственным формам кооперации через простейшие формы – практически единственно осуществимый и в то же время кратчайший путь. Он допускал, что когда—нибудь – на высоком уровне социального развития – окажется возможным осуществить идеал производственного товарищества. Только тогда, на его взгляд, товарищества станут компромиссной формой между индивидуальным и коллективным принципами хозяйствования, будут в значительной степени содействовать воспитанию и самовоспитанию людей 47.

Давид выдвинул собственный социальный прогноз общества будущего, основанный на абстрактном положении о материальном обеспечении, наличии свободного времени для духовной и нравственной деятельности. Нельзя детально описать прогноз, – замечал он, – только общие цели строя, в котором обеспечено материальное благополучие и культурная духовная жизнь.