Алексей Попов - Современный отечественный уголовный процесс - целеполагание, система целей, задач и функций, средства

В нашу задачу не входит анализировать сравнительные достоинства и недостатки двух названных законопроектов уголовного кодекса, хотя, как уже было сказано, мы вернемся к его тексту, в связи с вопросом соотношения ЦУП и целей наказания. Сейчас же при рассмотрении вопроса о детерминации целью, задачами и НУС, уже закрепленных в актах, имеющих преюдициальное значение для последующего законодательствования, содержания и целеполагания последующих законов и подзаконных актов нас интересует влияние на решение законодательного органа ведомственной принадлежности или иных корпоративных привязанностей разработчиков и деятельности лоббистов.

Приведем слова главы ( головы в украинской терминологии) Комиссии Верховной Рады по вопросам законности и правопорядка Л. Бородича из опубликованной им в газете «Голос Украiны» статьи: «Завершуючи цей невеликий огляд, не дуже плiдний за наслiдками, але безумовно необхiдний, зважаючи на обставини, що его викликали, хочеться висловити сподвання на те, що настане, нарештi, в Украiнi час, коли закони разроблятимуть не самi для себя зацiкавлены вiдомства, а спецiально створенний з цiею метою iнститут законодавства на мiцнiй науковiй та iнформативноаналтичнiй базi, с высоким ступенем ii репрезентативностi – як у бiльшестi цивiлiзованих краiн». 135 135 Бородич Л. «Блажен уже стократно…» // Голос Украни: 27.07.94. – С. 7. (Завершая этот небольшой обзор, не очень плодотворный, но безусловно необходимый, вследствие обстоятельств, которые вызвали его к жизни, хочется выразить надежду, что настанет, наверное в Украине время, когда законы станут разрабатывать не сами для себя заинтересованные ведомства, а специально созданный для этой цели институт законодательства на крепкой научной и информационно-аналитической базе, с высоким уровнем ее репрезентативности – как в большинстве цивилизованных государств. Перевод наш. – А. П .)

Мы привели категорическое, может даже чересчур, высказывание председателя Комиссии по вопросам законности и правопорядка совсем не для того, чтобы согласиться с ним как с истиной в последней инстанции. Мы хотим обратить внимание на то рациональное зерно, которое содержится в нем: ведомственная подготовка законопроектов чревата опасностью их ведомственности .

Однако, в реальной жизни, реальном уголовном судопроизводстве и реальном законодательном процессе, даже если последний не оторван от настоящей жизни, опасность редко исходит от одной стороны. И субъективная и объективная стороны не безопасны. Искажения, порождаемые и субъективными и объективными факторами могут привести к тому, что и реальное уголовное судопроизводство станет в лучшем случае бесполезным, а в худшем – опасным для человека, общества (совокупности людей) или государства. Различия лишь в том, что ошибки и злоупотребления в уголовно-процессуальной деятельности причиняют вред непосредственно человеку, а ошибки и злоупотребления в процессе законодательном – закону, уже через него человеку, обществу и государству.

При подготовке УК 1996 г. и УПК 2001 г. в Российской Федерации правоохранителям и, прежде всего, структурам следствия, оперативным и экспертным службам МВД было отведено отнюдь не ведущее место, проект, подготовленный НИИ прокуратуры очень мало сохранился в тексте, принятом обеими палатами Федерального Собрания и затем подписанном Президентом РФ. Многочисленные поправки к названным документам сразу же после принятия ихпосыпались как из рога изобилия. Или, может быть, честнее будет сказать: как из ящика Пандоры. Это ли не объективная оценка качества принятых в значительной мере из политических соображения кодексов?

Для лучшего понимания нашей позиции в отношении понятия толкования заметим, что отнюдь не все мыслители прошлого считали его допустимым в судейской деятельности.

«Судьям не может принадлежать право толковать уголовные законы исключительно в силу того, что они не являются законодателями». 136 136 Беккариа Ч . О преступлениях и наказаниях. – М.: «Стелс», 1995. – С. 75. С этих слов начинается 4-й вывод автора книги, про которую высказаны две следующие сентенции. Приводимая нами первой принадлежит русской императрице Екатерине II, «удочерившей» эту книгу. Императрице, приглашавшей в свое время Беккариа переехать в Россию, принадлежат слова: «…Это не итальянская, это скорее русская книга, только написанная на итальянском языке». Откликом на ее слова служит суждение С. Зарудного 137 137 С. И. Зарудный (1821–87) – русский юрист, сенатор. Известен, кроме активного участия в подготовке судебной реформы 1864 г., переводами на русский язык Ч. Беккариа (и Данте). : «… Книга эта и не итальянская и не русская . Эту книгу следовало бы назвать общеевропейскою, но она переведена недавно даже в Америке: значит, это скорее всемирная книга». 138 138 Обе цитаты взяты с суперобложки поименованной выше книги Ч. Беккариа.