Леонид Харченко - Преподаватель современного вуза - компетентностная модель

В нашей стране в 2008 году Институт теории и истории педагогики РАО заявил о проблеме этатизации образования. Этатизм определяется как: 1) направление общественной мысли, рассматривающее государство как высший результат и цель общественного развития; 2) концепция и идеология, исходящая из признания примата государства над обществом и нацией, оправдывающая необходимость активного вмешательства; 3) социологическая теория, обосновывающая необходимость активного вмешательства государств в экономическую и политическую жизнь общества; 4) политика активного участия государства в экономической жизни общества [206, С. 83]. Этатизм также трактуется как одна из теорий взаимоотношения государства и гражданского общества [240, С. 116].

С точки зрения социоприродной истории этатизм в России объясняется тем, что последние 500 лет российский этнос находится в состоянии перманентного дефицита энергетических ресурсов, что диктует необходимость строгой централизованной регламентации государством жизни каждого в отдельности и всех вместе. Процессуальное воплощение философской концепции – этатизации – распространение экспансии государства на все сферы жизни общества.

Согласно законам синергетики гибридное общество могло существовать только при сильной централизованной власти (14). Поэтому в отечественной системе управления образованием всегда была выше степень централизации государственной власти, и государство исполняло больше социальных функций, нежели в других странах. Так, в первой статье «Предварительных правил народного просвещения», от 23 января 1803 года, значится, что народное просвещение в Российской империи составляет особую государственную часть, вверенную министру сего отделения. Кстати отметить, что один из пунктов «Правил» декларировал привлечение средств населения в сферу образования, тем самым, свидетельствуя о принципиальном отличии рождающейся русской модели образования (182).

Ярким примером влияния государства на систему высшего образования в нашей стране является осуществление национального проекта «Образование», в рамках которого предусматривается поддержка инновационных программ вузов, что демонстрирует прямое влияние (прежде всего, финансовое) государства на всю систему высшего профессионального образования, что ориентирует на выделение в системе высшего образования нескольких десятков ведущих вузов России, которым к 2020 году предстоит войти в число лучших университетов мира. Предполагается, что именно на базе деятельности этих вузов постепенно будет формироваться и развиваться новая национальная модель вуза, адекватная требованиям второго десятилетия ХХI века. Таким образом, идея о «штучном», уникальном характере «настоящего» университета постепенно осознается (и реализуется) на государственном уровне (14).

Существует и иной взгляд на вуз, так, рассматривая вопрос о социогенезе западной цивилизации, Н. Элиас видит в университете одну из контролирующих инстанций цивилизованности. По мнению ученого, в этой функции университет конкурировал с королевскими дворами, с церковью, с городами. «Здесь были созданы модели мирного общения, которые вместе с трансформацией европейского общества, начиная с конца Средневековья, постепенно распространились на все слои. Здесь грубые привычки, дикие и необузданные нравы средневекового общества с его воинственным (вследствие полной опасностей жизни) высшим слоем стали «смягчаться», «шлифоваться» и «цивилизоваться». Давление придворной жизни, конкуренция за благосклонность князя или иных «великих мира сего», а затем необходимость отличать себя от других при помощи сравнительно мирных средств и, конечно, интриги и дипломатия, как орудия борьбы за жизненные шансы – все это принуждало сдерживать аффекты, стимулировало «самодисциплинирование». Это привело к своеобразной придворной рациональности. Оппозиционная буржуазия XVIII в. – особенно в Германии, но также и в Англии – видела в придворном, прежде всего рассудочного человека. Именно здесь, в этом донациональном придворно-аристократическом обществе была сформирована или начала оформляться часть тех требований и запретов, которые доныне ощущаются как нечто общее для всего западного мира. Они привели к тому, что все западные народы, несмотря на все различия, оказались наделенными общими чертами – признаками особой цивилизации» [241, С. 11–12], – пишет Н. Элиас. По его оценке, в романских странах и во всех католических землях ведущей контрольной инстанцией, задающей модель человеческого поведения, было придворное общество. Но в немецких землях (особенно в протестантских) двор делил эту функцию с университетом как местом формирования княжеских чиновников [241, С. 8–9].