Брэндон Снид - Держи голову выше - тактики мышления от величайших спортсменов мира

«У спортсменов идентичность завязана на том, что ты сделал за карьеру. Она – твоя платформа, – говорил репортерам ESPN трехкратный победитель NASCAR Winston Cup Даррелл Уолтрип после смерти Сио. – Поэтому когда тебя ее лишают, ты начинаешь немного нервничать, бояться, спрашивать себя «И куда мне идти дальше?»

Брэд Догерти, бывший первым пиком на драфте NBA 1986 года, говорил: «Ты теряешь эту идентичность, она исчезает, как только ты слышишь слово «бывший». Это слово больно жалит. Поэтому когда видишь, что происходит с такими ребятами, как Джуниор Сио… Мне досадно и неприятно признавать это, но какая-то маленькая часть меня понимает его поступок. Это немного пугает меня».

И всё же несмотря на все психологические ловушки и опасности, подстерегающие спортсменов, им, как показывает практика, еще труднее решиться поговорить с кем-то о своих психических расстройствах, чем обычному человеку. В начале 2015 года игрок женской баскетбольной команды университета Дьюк Одера Чидом рассказала Fox Sports о том, что в кругу спортсменов-студентов обращение за профессиональной помощью по вопросам психического здоровья рассматривается как «признак слабости»: «Никто не хочет признавать, что с ним не всё в порядке, до тех пор, пока не становится слишком поздно». Штатный сотрудник ESPN Тим Киоун, десятилетиями освещавший жизнь элитных спортсменов, недавно написал: «Психические расстройства остаются огромным, неизученным и непризнанным аспектом жизни общества в целом и спорта в частности. Этот аспект не признаёт социальных, расовых и экономических барьеров, но его понимают настолько неверно, что определенная часть населения ставит под сомнение не только его влияние на личность, но и сам факт его существования».

Уэс Клэпп, сооснователь базирующейся в Кембридже, штат Массачусетс, компании NeuroScouting, сказал мне: «Когда ты рвешь себе переднюю крестообразную связку, никто не говорит: Чувак, да тебе надо к доктору! Потому что это и так очевидно. И точно так же должно быть, когда ты говоришь: « Со мной либо творится что-то неладное, и я хочу проверить, либо я просто перестраховываюсь ». Или даже так: « Я мог бы потратить больше времени на улучшение самочувствия. Я провожу столько же часов в спортзале – и должен пытаться улучшить в себе и всё прочее, без осуждения и позорных ярлыков ». Но стоит кому-то обратиться за психиатрической помощью, окружающие сразу начинают спрашивать: « Ой, а зачем тебе идти туда? Почему ты хочешь с ними поговорить? » Люди видят в этом проявление слабости, которую никто почему-то не ассоциирует с любой другой медицинской помощью».

Давайте сразу проясним: подобное отношение распространено не везде, и сдвиги в этом направлении действительно есть . Медленно и тихо, как будто речь идет о чем-то секретном, но сдвиги происходят. Майкл Джервейс говорит, что атлеты, с которыми он работает, удивительно легко идут на контакт с ним и охотно рассказывают о своих психологических потребностях. Несколько человек рассказали мне, что лучшие спортсмены планеты в большинстве своем регулярно общаются со спортивными психологами или терапевтами вроде Джервейса, просто мы об этом не знаем.

За последние годы на дремучем поприще психического здоровья спортсменов появилось несколько светлых пятен. В 2009 году Джоуи Вотто, первый бейсмен «Цинциннати Редс» и участник команды «Всех Звезд», на три недели попал в список травмированных игроков, а после возвращения поведал журналистам, что страдает от жестокой депрессии и тревожности в связи со смертью своего отца, случившейся годом ранее. «Я думал, что схожу с ума», – признавался он. Ситуация была настолько серьезной, что его дважды госпитализировали. «Я и правда не осознавал того, насколько важно делиться тяжелыми мыслями, которые тяготили меня изнутри и с которыми я пытался справиться сам», – говорил он в июне того года изданию Associated Press.

Брэндон Маршалл, великий ресивер «Нью-Йорк Джетс», открыто говорил о своих собственных попытках справиться с пограничным расстройством личности. Прежде чем обратиться за помощью, он едва не угодил за решетку. Вместе с женой он основал некоммерческую организацию Project 375, задача которой – снять позорное клеймо осуждения с психиатрической помощи и тех, кто за ней обращается, не только на элитном уровне мирового спорта, но и в мире в целом.

Тренер футбольной команды Университета Огайо Урбан Мейер бегло коснулся этой темы в 2014 году в интервью HBO, рассказав о своих трудностях с аддиктивным и обсессивным поведением, а после, в 2016 году, глубже проанализировал свои трудности в разговоре со мной, по итогам которого в журнале Bleacher Report B/R Mag вышла статья. Он описывал максимально подробный и содержательный набор механизмов, которые использует для того, чтобы не сходить с верного пути (и даже тогда, как говорит Мейер, он «соскакивает» с этого пути по пятьдесят раз на дню). Урбан сказал мне, что люди уже давным-давно начали говорить более открыто. В связи с этим он поведал о различных ментальных сложностях и психологических битвах, которые приходится вести многим, если не большинству великих тренеров. Тревожность. Депрессия. Обсессивно-компульсивный синдром. Мейер рассказывал о том, как всё это едва не разрушило его жизнь, и о том, как он научился сражаться с этими недугами. Он раскрывал один секрет работы мозга за другим и с той поры стал одержим поиском способов помощи не только себе, но и своим тренерам и своим игрокам, также сталкивающимся с расстройствами психического здоровья.