Брэндон Снид - Держи голову выше - тактики мышления от величайших спортсменов мира

И среди прочего, новая кора – та часть нас, которая осознаёт, что мы это «кто-то», что у нас есть свое «я».

В потоке новая кора отключается, и мы забываем о своем «я».

И таким образом беспокойства и переживания о нас исчезают.

Вы ведь знаете этого внутреннего критика, сводящего вас с ума, того, кто постоянно выискивает что-то неправильное во всём, что бы вы ни делали? Это всё проделки Лобовины, это древний инструмент выживания, держащий нас под контролем. Но как знает каждый, кто знаком с тревожностью не понаслышке, новая кора и этот внутренний критик могут действовать заодно и создавать настоящий хаос для нас.

Однако в состоянии «на автомате» происходит такое явление, как гипофронтальность ; оно означает, что лобная доля отключается , и это затыкает нашего внутреннего критика напрочь.

Другими словами, для того чтобы учиться, готовиться и тренироваться, наш мозг должен работать на полную катушку – но когда приходит время игры, лучшим шагом будет отпустить ситуацию и довериться нашим телам, позволить им делать то, что им нужно делать. Когда мы теряем себя, когда выходим в режим «на автомате», тогда мы можем перейти в совершенно другое, сверхъестественное состояние разума, когда мы полностью спокойны, сконцентрированы и восприимчивы. Когда мы всё знаем и ничего не боимся.

– Я бы хотел, чтобы весь мир мог увидеть то, что вижу я, – сказал человек, стоявший на границе космоса.

Это было 14 октября 2012 года, а проект Red Bull назывался Stratos. Его миссия: прыжок человека из космоса, с такой высоты, откуда ни один человек прежде не прыгал, с преодолением звукового барьера по пути, развитием сверхзвуковой скорости и дальнейшим благополучным приземлением. Облаченный в скафандр Феликс Баумгартнер – австрийский парашютист ростом 5 футов 7 дюймов, бейсджампер и готовый на всё сорвиголова по кличке Бесстрашный Феликс – стоял на высоте 128 100 футов над Землей. А это 24 мили [12] 128 100 футов = 39,04 километра. . Он просто подошел к краю маленькой капсулы, которая за несколько часов до этого поднялась в воздух с плацдарма розуэллского международного воздушного центра в Нью-Мексико при помощи массивного шара с гелием.

Несколько камер, закрепленных на капсуле и в шлеме Феликса, показывали в прямом эфире всё происходящее, транслируя картинку на весь мир. На одном только сервисе YouTube прямую трансляцию смотрело восемь миллионов человек. Отчасти все эти люди могли видеть то, что видел он: планету целиком, огромную и круглую, этот гигантский шар жизни, кажущийся чем-то невозможным на фоне непроглядной черноты космоса.

– Иногда, – продолжал Баумгартнер, глядя на планету сверху вниз, – нужно забраться очень высоко, чтобы понять, насколько ты мал. Теперь я возвращаюсь домой.

Потом он прыгнул.

Баумгартнер падал почти четыре с половиной минуты и разогнался до скорости в 843,6 мили в час [13] 1357,64 км/ч. . Он преодолел звуковой барьер. Ни одному человеку прежде не удавалось это сделать без помощи двигателя.

Но где-то там, в стратосфере, где воздух слишком разрежен, чтобы поддерживать падающий объект в стабильном состоянии, Баумгартнера начало крутить. Пятьюдесятью тремя годами ранее, в 1959 году, то же физическое явление едва не прикончило другого человека, рискнувшего исполнить нечто подобное, – полковника Воздушных сил Джо Киттингера, прыгнувшего с высоты в 19 миль [14] 30,58 километра. . В 1966 году Ник Пиантанида пытался побить рекорд Киттингера и погиб. Так что причины, по которым этот рекорд держался так долго, определенно были.

Если бы Баумгартнер не сумел вовремя выйти из вращения, он мог бы потерять контроль и начал бы вращаться с такой скоростью, что кровь попросту отлилась бы от центра его тела; если бы он летел слишком быстро, то единственной точкой выхода крови из тела стали бы его глаза, а это наверняка оборвало бы его жизнь.

Он боролся с вращением. Не паниковал. Он выпрямил себя. Спустя несколько мгновений парашют сработал безошибочно, и он стал парить на нем к Земле, а после приземлился, пробежал легкой трусцой, упал на колени и победоносно поднял руки.

Я был в числе восьми миллионов человек, смотревших прямой эфир на YouTube в тот день, и увиденное стало одной из самых волнующих вещей, которые я когда-либо видел. В прыжке человека из космоса было что-то глубинное, первобытное. Но более удивительным было то, что я вычитал о Баумгартнере, пока он поднимался на высоту. Тогда-то я осознал, что, каким бы потрясающим ни был его прыжок из космоса, величайшим достижением Баумгартнера был не он, а тот факт, что он вообще добрался до космоса.