Александр Никонов - Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй

У животных есть просто потрясающие ритуалы! Вот один из них: главный павиан на заре взбирается на пригорок, вздевает руки к восходящему солнцу, громко ревет и кланяется. Приветствовать солнце вообще в обычае приматов. Неудивительно поэтому, что Солнце у многих народов считалось и считается главным божеством. И неудивительно, что именно доминантные особи (вожаки) становились позже жрецами, которые поддерживали «связь» со сверхдоминантом (божеством).

С религией всегда тесно связаны представления о морали. Гуманитариям постоянно кажется, что моральные нормативы есть то, что принципиально отличает человека от других животных. Это происходит потому, что поведение человека, которое в действительности определяется его глубинными инстинктами, сверху прикрыто тонкой пленочкой социальности, то есть слов. Слов о чести, долге, любви, божественных установлениях. Но эти слова не объясняют, а просто прикрывают, как краска ржавчину, естественно-животные корни человеческого поведения.

Возьмем ту же мораль. Мораль есть практически у всех животных. Причем, чем лучше вооружено животное, тем сильнее инстинктивные запреты на применение этого оружия против особей своего вида — во время брачных турниров или войны за территорию. Скажем, ядовитые змеи во время поединка никогда не кусают противника. Тигры, орлы, лоси, олени никогда не применяют свое мощное оружие против своих.

В книге этолога Виктора Дольника описан забавный эпизод. В охотхозяйстве два лося, встав по разные стороны изгороди, начали бодаться друг с другом — через забор. Трах! Трах! Аж треск стоит, щепки летят. Бескомпромиссно бьются! Но вот жерди лопнули и лоси остались друг перед другом, теперь уже ничем не разделенные. И растерялись, потому что игры кончились, дальше пойдет сплошное смертоубийство. И что вы думаете? Лоси перешли к следующему пролету изгороди и снова начали «бескомпромиссно» биться «не на жизнь, а на смерть», с двух сторон лупя рогами по забору.

«Ворон ворону глазу не выклюет», — вот классический, попавший в поговорку пример животной морали, то есть инстинктивного запрета на применение оружия против особей своего вида. Птицы не молотят друг друга мощными клювами, львы не рвут друг друга зубами и когтями. А вот у плохо вооруженных видов инстинктивные моральные запреты слабее. Человек, скажем, или голубь — это слабо вооруженные создания, нет у них ни мощных челюстей с клыками, нет когтей, нет яда, нет убойного клюва. Поэтому природе незачем было ставить этим видам «вшитые» моральные программы. Однако человек обхитрил природу. Он вооружился искусственно и стал способен легко убивать себе подобных — природных тормозов-то не было.

Именно аморальность и агрессивность нашего вида мощно подстегнули внутривидовую конкурентную борьбу, социальная эволюция пошла невероятными для биологии темпами. Выживали самые умные племена-стада, которые придумывали самое смертельное оружие, самые эффективные системы внутренней организации, самую эффективную тактику уничтожения конкурентов. А также самые эффективные программы поведения, паттерны, мифы, моральные парадигмы.

Иногда говорят, что вся история человечества — это постоянная борьба разума с животностью. Я бы сформулировал иначе: вся история человечества есть канализация животных инстинктов в приемлемое для разума русло. Огромная мелиоративная работа, происходящая внутри наших голов…

Интересное влияние оказало на человечество изобретение денег. Оно обострило у приматов все те черты, которые подспудно в нас дремали. Внедрение денег в стаю обезьян дает потрясающий результат: оно резко очерчивает и разделяет психотипы.

Американские этологи провели такой эксперимент. Они ввели и стае обезьян экономику. Теперь для получения пищи обезьяны должны были работать. Работа состояла в том, чтобы дергать рычаг с немалым усилием. За работу обезьяна получала не пищу, а «универсальный эквивалент» — деньги. Это были разноцветные пластмассовые жетоны. За белый жетон можно было купить у экспериментаторов одну ветку винограда, за синий — две, за красный — стакан газировки и так далее.

И что вы думаете? Вскоре обезьянье общество расслоилось. В нем возникли те же самые психотипы, что и в человеческой стае. Появились трудоголики и лодыри, бандиты и накопители. Одна обезьяна умудрилась за 10 минут поднять рычаг 185 раз! Так ей хотелось разбогатеть! А кто-то из шимпанзе предпочитал не работать, а отнимать у других, пользуясь силой. Иные ленились работать и стояли возле рычага с протянутой рукой в ожидании, когда кто-нибудь добрый им подаст денежку на халяву. Но главное, что отметили экспериментаторы, у обезьян проявились те черты характера, которые ранее не были заметны — жадность, жестокость, подозрительность и ярость в отстаивании своих капиталов.