А. Степанов - Число и культура

Отношение "больше/меньше" нам прекрасно знакомо, являясь бинарным ( n = 2 ), поэтому не вызывает недоумений итоговая трехчастность системы ( М = 3 ). На то, что список изначально нацелен на исчерпывающую полноту, вряд ли стоит тратить слова.

Читатель, несомненно, заметит, что современные демократические системы используют и олигархические, и автократические элементы. В крупных странах власть большинства не может быть прямой – не считая редко пускаемого в ход института плебисцита, – поэтому она оказывается представительной ("олигархичность" парламентов). Единоначалие используется как в исполнительной власти, так и в армии. Поэтому – по образцу разделения и баланса властных ветвей – можно говорить о равновесии упомянутых форм, общедемократический характер которых все же выдерживается благодаря институту выборов и климату гражданского общества. Но эти детали не имеют прямого касательства к рассматриваемой модели.

В последней главе "Основных социологических понятий" [72]Макс Вебер различает три типа легитимной власти: традиционную (вера в святость издавна сложившихся традиций), рациональную (вера в легальность существующих порядков и тех, кто в них призван осуществлять власть) и харизматическую (вера в святость, героизм, недосягаемое совершенство лидера или вождя). Перечень безусловно претендует на целостность. Будучи основан на широко известном противопоставлении республик монархиям в Европе Нового времени, он дополняется таким злободневным феноменом как тоталитарное государство, в результате чего обретает "исчерпывающую полноту". В качестве ремарки: И.Валлерстайн считает "ужасным наследием" ХIХ в. разделение общества на экономику, политику, культуру , называя их "святой троицей" основных социальных дисциплин (см. [353, с. 26]).

Без преувеличений, политология усеяна тройственными структурами и классификациями. С ХIХ в. стало классическим деление политических течений, идеологий на либеральные, консервативные, радикальные . На первый взгляд, эти понятия суть результат обыкновенного обобщения наблюдаемых явлений.

Рождение приведенной совокупности типов произошло едва ли не на наших глазах, начавшись с либеральных проектов общественного переустройства в Англии,(19) ее заокеанских колониях и во Франции времен Великой революции. Традиционалистская, консервативная реакция на критический и деятельно-преобразующий напор либералов не заставила себя долго ждать: в трудах Э.Берка, Ж. де Местра, других апологетов самодержавия формулируются ее принципиальные положения, параллельно формируются реальные политические движения. Сам термин "консерватизм" утвердился в 1830-е гг. и со временем стал пониматься шире, чем монархический легитимизм. Как бы там ни было, историческое столкновение либералов и консерваторов, их борьба за умы и сердца людей, концептуальная и политическая конфронтация между ними являются, очевидно, бинарным отношением, n = 2.

Дальнейшее, собственно, было предопределено. После череды кровавых конфликтов либералы и консерваторы умерили претензии друг к другу, научившись договариваться, но вскоре на арену выступило третье крупное политическое течение – социалисты, чей проект общественного переустройства отличался гораздо большей радикальностью, чем либеральный. Строго говоря, о радикалах было известно и раньше (скажем, "бешеные" времен Великой французской революции), но их не воспринимали всерьез, решительно отрицая за подобной позицией какие бы то ни было резоны. Однако в 1830-е и особенно 1840-е гг. новое течение заявило о себе в полный голос, обзавелось собственной – по-своему убедительной – доктриной. Движение стремительно расширяло свою социальную базу, сколачивало региональные, национальные и общеевропейские организации. Контрастная пара "либералы-консерваторы" несколько померкла перед лицом нового грозного – и общего – соперника. Независимо от того, кто именно: либералы или консерваторы, – стояли у власти в той или иной стране, социалисты не только находились в оппозиции к правительству, но и явно намеревались перехватить пальму первенства. Отношения n = 2, будучи заданными исходным противостоянием либералов и консерваторов, распространились и на систему с новым политическим актором.

Теоретическое разделение течений на либеральные, консервативные, радикальные(20) подразумевает репрезентативность, полноту классификации, т.е. то, что в его рамках может быть описан любой серьезный политический феномен. С учетом факта n = 2, наличие трех ингредиентов ( М = 3 ) недоуменных вопросов не вызывает. ХХ век немного подпортил картину, но он ломал устоявшиеся представления не только в политике, и это предмет разговора в разделе 1.4.