А. Степанов - Число и культура

Со времен освободительных революций, т.е. со вступлением в эпоху масс, стандарты классового деления за редкими исключениями уже не подразумевают юридического закрепления граждан или подданных за определенным социальным местом и тем более их неравенства перед законом (на социологическом языке: произошел переход от закрытых обществ к открытым). Однако это не отменяет как фактической социальной стратификации (ввиду неодинакового положения различных больших общественных групп), формирования общепринятых общественных представлений о действующей классовой модели, так и использования этих моделей, или представлений, в целях проведения определенной политики. Современные классы, так же как партии, имеют нередуцируемое идеологическое измерение и в этом смысле "виртуальное" (позже данное положение мы обсудим подробнее).

Впрочем в цели настоящей работы не входит составление сколько-нибудь репрезентативного обзора известных классовых схем, поставленная задача значительно уже – выяснение определенных систематических закономерностей, связывающих между собой социальную и политическую структуры главным образом в Новейшее время. Чем обусловлен подобный выбор?

Не только тем, что период новейшей истории – специфически наша эпоха и оттого теоретическая ("академическая") картина включает в себя и вопросы актуальной политики. Новейшее время – это период массовой образованности населения, расцвета той специфической простейшей, но строгой рациональности, включая ее элементарно-математическую разновидность, различные проявления которой послужили главным предметом работы "Число и культура" [1]. Если и в прежние исторические эпохи рациональный компонент коллективного сознания и самосознания обладал немалым значением, то в эпоху нынешнюю, согласно гипотезе, он превратился по сути в ведущий. Современное коллективное сознание и самосознание пронизано тем духом внутренней точности и логической обязательности, которое традиционно принято относить к сфере математических истин. В результате, по отношению к социумам новейшей эпохи становится допустимым применение подобных же методов исследования: с точки зрения простейшей рациональности, с использованием средств элементарной математики.

Наш дискурс, конечно, не исходит из сомнительной предпосылки, будто массовый социум самостоятельно осуществляет развернутый анализ, проводит последовательную "калькуляцию", в том числе на материале собственного классового, политического строения . Однако в условиях, когда репрезентативная часть населения пропущена через горнило школьного образования, любая из классово-идеологических моделей, которая содержит серьезные логические противоречия, по сути обречена. Подобная обреченность находит различные выражения. Можно говорить, например, об исторической обреченности, т.е. о том, что у "неподходящей" модели практически нет шансов выжить, по крайней мере в достаточно длительной перспективе. С неменьшим основанием можно использовать понятие несправедливости, поскольку логическая несправедливость на классовой почве предстает как несправедливость и социальная, что инициирует эффект отторжения. "Неправильные" классово-идеологические модели, кроме того, обусловливают ту "разруху в головах", которая затем неизбежно влечет за собой дестабилизацию и другие негативные явления также в реальности.

Теперь, кажется, получен минимальный объем предварительной информации, который позволяет приступить к конкретному исследованию. Начать придется с небольшой порции математических выкладок.

Предположим, что все члены некоей стабильной и относительно самоуправляемой социально-политической системы разделены по двум главным признакам: социальному (по принадлежности тому или иному социальному слою, или классу) и политическому (согласно выраженным, например в процессе голосования, симпатиям к той или иной идеологической, политической группе: партии или блоку). Для последующего анализа важно, что здесь рассматриваются исключительно крупные, идеологически значимые классы (к примеру, богатый, средний, бедный классы современной западной идеологемы) и крупные политические группы, носящие общенациональный, а не, скажем, региональный, характер, т.е. репрезентативно представляющие картину основных политических пристрастий населения в целом (на данном хронологическом отрезке). Позднее будут даны более точные разъяснения, пока же достаточно ограничиться примером американских республиканцев, демократов, а также третьей, значительной по численности группой "остальных", в которую включается как аполитичное население, так и сторонники мелких партий. В дальнейшем в качестве синонимов "остальных" будут употребляться также наименования "неприсоединившиеся", "независимые" или "индифферентные".