А. Степанов - Число и культура

На реставрации сходной социальной кватерниорности настаивал видный итальянский философ, певец "консервативной революции", член эзотерических обществ Германии Юлиус Эвола [382], предпринявший попытку критики фашизма справа. Утверждение "Сверхчеловеческой Духовности и Славы" означает власть первой касты; "героизма, верности, чести- – второй; деньги – основа власти торговцев, т.е. касты третьей; а труд (когда работа превращается в самоцель) – четвертой. Последователь Р.Генона, его "Кризиса современного мира", Эвола энергично вводил архаическую традицию в современную социально-политическую и культурную мысль.

Вероятно, не забыт и список четырех основных древнейших цивилизаций: Египта, Междуречья, Индии (долина Инда) и Китая (долина Хуанхэ). По крайней мере, об этом можно прочесть, например, в "Смысле и назначении истории" К.Ясперса [404, c. 55]. В той же монографии предложена следующая периодизация мировой истории: "Человек четыре раза как бы отправляется от новой основы" – 1) от доистории, "прометеевой эпохи" (возникновение речи, орудий труда, умение пользоваться огнем), 2) от рождения великих культур древности, 3) от осевого времени, когда полностью формируется подлинный человек в его духовной открытости миру, 4) от научно-технической эпохи, чье преобразующее действие мы испытываем на себе [там же, с. 53].

О.Шпенглер, со своей стороны, строит типологию культур, зиждущуюся на явно кватерниорном каркасе [380, c. 189-200]. Хотя критики подозревают Шпенглера в несколько вольном обращении с историческим материалом, его логика характерна. В таблице "одновременных" духовных эпох фигурируют индийская, античная, арабская и западная культуры. В таблице "одновременных" политических эпох – культуры древнеегипетская, античная, китайская и западная. Основных хронологических этапов также четыре: Шпенглер оперирует терминами "весна, лето, осень, зима". Как обычно, не выясняем, прав Шпенглер или неправ, но поскольку его концепция сформулирована и привлекла общественное внимание – она существует как культурный факт, и нас интересует структура этого факта.

Рассматриваемые логико-числовые закономерности, в частности четверичность, во многом подобны вышеупомянутым грамматическим закономерностям. Те и другие организуют концептуальную модель изнутри, обеспечивают согласованность и непротиворечивость составных частей, в связи с чем можно говорить о ее внутренней грамматике . Р.Якобсон подчеркивал "необходимую, принудительную роль, принадлежащую в речи грамматическим значениям и служащую их характерной отличительной чертой" [401, c. 464], то же можно сказать о логико-числовых значениях. При этом, однако, не требует доказательств, что грамматически, т.е. внутренне-логически, правильным может быть и содержательно ложный или совершенно фантастический текст. Поэтому в данных рамках мы не ставим вопрос об эпистемологической адекватности моделей. Положение радикально меняется, когда изучается реальность заведомо антропогенного происхождения, за которую ответствен образованный актор – примерам чего служили, в частности, политические системы Новейшего времени. Элементарная логика становится в этом случае руководством к действию, и формирующаяся реальность волей-неволей выстраивается в соответствии с нею, о чем уже говорилось в разделе 1.4.2. Но это особенный случай, а вообще говоря, ничто не препятствует применению логики и к "сомнительным" или к явно выдуманным предметам. Воспользуемся следующей иллюстрацией.

Теософы, рассуждая о легендарных атлантах, утверждают не только то, что нам предшествовала совершенно отличная порода людей (трех – четырехметрового роста, обладавшая "третьим глазом" и паранормальными способностями), но и то, что она делилась на следующие основные расы: желтую, черную, красную и коричневую [219]. Такая точка зрения, заметим, транслируется в многотиражных масс-медиа, оказывая воздействие на общественное сознание.

В Древнем Египте при бальзамировании умершего его внутренние органы складывали в четыре кувшина. Каждый кувшин был посвящен одному из четырех гениев египетского подземного мира, связан с одной из кардинальных точек и имел форму божества, которому посвящен [109, c. 165].(3) В храме Абу Симбел стояли изображения четырех главных богов, один из которых – бог загробного царства (три первых освещались солнцем в дни весеннего и осеннего солнцестояний, последний же всегда оставался во тьме).