Некоторое время мы сидели молча, пока я привыкал к спокойной и рассудительной манере, в которой монах рассказывал мне о таких странных и просто невозможных вещах. Потом я поинтересовался, почему и как он назначен на эту должность. Он ответил, что для него большая честь быть избранным для подобного поручения, что он получил свое назначение вместе с последними словами своего предшественника и что, когда он сам окажется на смертном одре, придет и его очередь назначить преемника.
— Какими качествами должен будет обладать этот человек?
— Любовью к Богу, непорочностью сердца, чистотой помыслов и тела.
— Кроме вас, — тут же поинтересовался я, — кому-нибудь еще позволено видеть ковчег?
— Нет, только я могу видеть его.
— Означает ли это, что его никогда не извлекают из алтаря храма?
Хранитель долго молчал, прежде чем ответить на мой вопрос. В конце концов он сказал мне, что в далеком прошлом реликвию выносили во время всех важных церковных праздников. В более недавние времена ее использование было ограничено только одной религиозной процессией в год — в так называемой церемонии Тимкат, проводимой в январе.
— Значит, если я приеду сюда в январе следующего года, у меня будет шанс увидеть ковчег?
Монах бросил на меня странно обескураживающий взгляд и сказал:
— Вы ведь знаете, что в нашей стране царит смятение, идет гражданская война… У нас преступное правительство, народ выступает против него, и с каждым днем война все больше приближается к нашему порогу. В подобных обстоятельствах маловероятно, чтобы в церемониях использовался подлинный ковчег. Мы не можем пойти на риск, потому что может быть причинен какой-либо вред столь ценной вещи… К тому же даже в мирное время вы вряд ли увидели бы его. На мне лежит обязанность тщательно заворачивать его в толстую ткань до выноса на процессию…
— Почему вы заворачиваете его?
— Чтобы оградить от него мирян.
Я припоминаю, как попросил моего переводчика объяснить последнюю, сбившую меня с толку фразу: действительно ли монах подразумевал: оградить от него мирян? Или он имел в виду: оградить его от мирян?
В древние, описанные в Ветхом Завете времена израильтяне поклонялись ковчегу завета как воплощению самого Бога, как знаку и печати Его присутствия на земле, твердыне Его власти, орудию Его святой воли 1 1 На стр. 118 «Книги Завета» Юлиана Монгенштерна, например, говорится: «В народном мышлении и речи сам ковчег стал отождествляться с божественностью; сам ковчег был во всех отношениях божеством». Прямое отождествление ковчега с Богом хорошо проиллюстрировано в следующем отрывке из Книги Числа (10:35): «Когда поднимался ковчег в путь, Моисей говорил: восстань, Господи, и рассьплются враги Твои, и побегут от лица Твоего ненавидящие тебя!» В «Словаре Библии для переводчика» дается следующее примечание: «Ковчег не только воспринимается как глава израильского воинства, но к нему обращаются как к Яхве. Здесь практически происходит отождествление Яхве и ковчега… Нет сомнений в том, что ковчег истолковывался как продолжение и воплощение присутствия Яхве».
. Сделанный для хранения скрижалей, на которых были записаны десять заповедей, деревянный ящик имел три фута девять дюймов в длину и два фута три дюйма в высоту и ширину 2 2 См; Исход 37:1, где даются размеры ковчега следующим образом: «длина его два локтя с половиною, ширина его полтора локтя и высота его полтора локтя». Размеры в футах и дюймах даны исходя из древнего локтя, равнявшегося восемнадцати дюймам.
. Внутри и снаружи он был обложен чистым золотом и украшен двумя крылатыми фигурками херувимов, стоящими лицом к лицу по краям тяжелой золотой крышки.
Библейские и иные древние источники утверждают, что ковчег сверкал огнем и светом, вызывавшим раковые опухоли и тяжелые ожоги, срезавшим верхушки гор, останавливавшим реки, сжигавшим целые армии и опустошавшим города. Те же источники не оставляют сомнений в том, что долгое время ковчег оставался краеугольным камнем развития еврейской религии: в самом деле, когда царь Соломон построил первый храм в Иерусалиме, им руководило желание создать «дом покоя для ковчега завета Господня» 3 3 Исх. 37: 7–9.
. В неизвестный момент между Х и VI веками до н. э. этот драгоценный и наделенный уникальной силой предмет пропал со своего места в святая святых храма, исчез, так и не найдя отражения в Библии, как если бы вообще никогда не существовал. Есть основания предположить, что он исчез задолго до того, как в 587 году до н. э. армии Навуходоносора сожгли Иерусалим. Ковчега определенно не было во втором храме, построенном на развалинах первого, после того как евреи вернулись в 538 году до н. э. из своего изгнания в Вавилон. Не был он и захвачен в качестве трофея вавилонянами.
Читать дальше