Эдвард Араб-Оглы - В лабиринте пророчеств. Социальное прогнозирование и идеологическая борьба

Даже если бы капиталистической системе удалось продлить свое существование до той поры вопреки неразрешимым внутренним противоречиям (что весьма сомнительно) и если бы ей удалось изобрести такой экономический механизм, который обращал бы в товар весь продукт «третичной сферы» (что в непосредственной форме невозможно), ее дни были бы сочтены в результате этого нового общественного разделения труда. Ни один капиталист не примирился бы с тем, чтобы вся его продукция, включая прибавочную стоимость, отчуждалась в виде натуральной ренты землевладельцу-феодалу на том основании, что предприятие построено на территории его владения. Также и общество не допустит, чтобы созданное им в новых сферах деятельности богатство реализовалось бы на рынке в форме промышленной продукции, а весь прибавочный продукт присваивался бы в форме частнокапиталистической прибыли горсткой собственников.

Частная капиталистическая собственность на средства производства и контрольные пакеты акций в глазах общества имели бы не больше моральных оправданий и правовой силы, чем ленные грамоты французских королей и сословные привилегии в развитом промышленном обществе. Привилегия капиталистов на частную собственность неизбежно будет взорвана в ходе научно-технической революции, а их шансы продержаться в условиях нового общества окажутся еще меньшими, чем шансы английских лордов в начале XIX века сохранить таможенные тарифы на хлеб.

Несостоятельность товарного производства и меркантильного подхода особенно ярко проявляется в оценке социальной функции свободного времени.

До научно-технической революции свободное время трудящегося было безразлично с экономической точки зрения. В настоящее время проблема свободного времени все больше занимает не только социологов и экономистов, но и бизнесменов. Однако подход к свободному времени в этом отношении остается по-прежнему «потребительским», а именно: ученые озабочены проблемой того, чем заполнить свободное время, чтобы оно не оказалось заполненным антисоциальной деятельностью. Бизнесмены рассматривают свободное время и досуг с точки зрения потенциального рынка сбыта.

Сокращение рабочего времени и, соответственно, увеличение свободного времени — это совершенно очевидная тенденция нашей эпохи, обусловленная объективными причинами. С одной стороны, быстрый рост производительности труда в ходе научно-технического прогресса позволяет сокращать необходимое рабочее время; с другой — условия жизни и работы в современном обществе предполагают увеличение свободного времени для полноценного воспроизводства рабочей силы. В предстоящие десятилетия эта тенденция не только сохранится, но и приобретет дальнейшее ускорение. Если с начала нашего века по настоящее время количество рабочих часов в году сократилось в среднем с 3000 до 2000, то к концу века оно, по всей вероятности, может сократиться еще на треть.

Сейчас, конечно, преждевременно гадать, какую конкретную форму обретет это сокращение. В своей книге, озаглавленной «40 000 часов», французский социолог и экономист Жан Фурастье считает, что эта средняя продолжительность трудовой активности работника на протяжении его жизни будет состоять из 33 лет рабочего стажа, 40 рабочих недель в году, по 30 рабочих часов в неделю. [149] J. Fourastië, Les 40 000 heures. Paris, 1965, p. 83. Чем меньше рабочее время, тем больше может быть вариантов его распределения как в течение жизни человека, так и на протяжении года и даже недели. Вполне можно предположить, что люди будут работать 25 часов в неделю, иметь три месяца отпуска в году, а из 40 лет их трудового стажа 5 лет будут отведены на повышение квалификации или переквалификацию. Так или иначе, но подобные расчеты не могут быть формальными и умозрительными. Распределение рабочего времени будет объективно диктоваться потребностями современного производства и условиями жизни.

Столь же очевидно, что весь предстоящий рост производительности труда никак не может быть сведен к сокращению рабочего времени. Большая часть его будет обращена на повышение уровня жизни, и лишь меньшая — на увеличение свободного времени.

Собственно говоря, если бы люди готовы были удовлетвориться, скажем, теми потребностями и тем уровнем жизни, которые существовали в 1900 году, то они уже сейчас могли бы позволить себе работать каких-нибудь два-три часа в день. Однако один и тот же пирог, как говорят, нельзя съесть дважды — первый раз в качестве уровня жизни, а второй — как свободное время.