Лев Шильник: Космос и хаос. Что должен знать современный человек о прошлом, настоящем и будущем Вселенной

Довольно подробный пересказ скандинавского мифа о сотворении мира предпринят не из любви к искусству (хотя мрачная и величественная поэзия северных саг не может, на наш взгляд, оставить равнодушным человека с хорошим литературным вкусом), но только лишь для того, чтобы вы, читатель, смогли проникнуться запутанной космогонией древних. Деяния скандинавских богов и героев в дохристианскую эпоху принято называть эддическими мифами, потому что они дошли до наших дней в двух литературных памятниках – «Младшей Эдде» и «Старшей Эдде». Автором «Младшей Эдды» считается исландец Снорри Стурлусон, который в первой половине XIII века собрал воедино и систематизировал мифы, бытовавшие в устной традиции. Впрочем, называть его автором можно с известной натяжкой, ибо в ту пору подобного понятия просто не существовало. Авторство «Старшей Эдды» не установлено, равно как неизвестна этимология слова «эдда»; предполагается, что оно происходит от хутора Одди, где Снорри воспитывался, однако далеко не всех ученых такое толкование устраивает.

Космогонические мифы о рождении мира из хаоса бытовали в разное время у многих народов. Почти все они пронизаны одним и тем же мотивом: изначальный хаос противоборствующих стихий (как правило, огня и воды) по воле богов претворяется в благоустроенный космос, а беспорядок уступает место строгой гармонии. Нередко творец отходит от дел, и тогда совершается переход от мифологического времени ко времени историческому. Другими словами, мир рождается не во времени, а вместе со временем. Если обратиться к древнейшим пластам фольклора и мифологических представлений, обнаружится поразительное сходство космогонических систем, создававшихся в разных частях земного шара. Разумеется, детального совпадения не будет, однако магистральная линия высветится вполне отчетливо: яростное противоборство полярных сил, ожесточенные схватки богов и чудовищ, упорядочение первозданного хаоса и утомительная повторяемость всех перемен. Древнеегипетская или индуистская культурные традиции в этом смысле ничуть не отличаются от античной. Мы решили обратиться к скандинавским сказаниям только лишь потому, что на них лежит жутковатая печать языческой подлинности, какой не найдешь, например, в древнегреческих мифах, которые в ходе многовековой культурной шлифовки изрядно поистерлись и выглядят, так сказать, постновато на фоне эддических песен. Исландский ученый Сигурд Нордаль так написал об одной из книг «Младшей Эдды»:

«Видение Гюльви» – это одно из тех вечных произведений, которые можно читать ребенком сразу же после букваря и затем опять и опять на всех ступенях развития и знания и каждый раз находить новое, и новое, и новое. Эта книга одновременно и прозрачна, и труднопонимаема, проста, как голубка, и хитра, как змея, в зависимости оттого, насколько глубоко читатель проникает в нее. Ибо, хотя языческое мировоззрение не полностью раскрывается в ней, в большей цельности его не найти ни в каком другом произведении.

Когда в эпоху Просвещения восторжествовала естественно-научная картина мира, наивные представления древних оказались перечеркнутыми. Вселенная сделалась образцом божественной гармонии, вечным и неизменным космосом, живущим по строгим математическим законам. На излете XIX века стали даже поговаривать о конце физики: дескать, все фундаментальные вопросы уже получили окончательное разрешение, поэтому осталось только пройтись рукой мастера по отполированному до блеска фасаду, чтобы устранить незначительные шероховатости. Однако очень скоро из неприметных трещин повалил такой дым, что все здание традиционной физики отчаянно залихорадило. От былого прекраснодушия не осталось и следа. Уютная викторианская эпоха понемногу уходила в прошлое, и на смену классической науке XIX столетия явилась новая физика – парадоксальная, непривычная и пугающая. Перемены, произошедшие на рубеже веков, неплохо отражены в известном шуточном четверостишии.

Разумеется, было бы нелепо проводить прямую параллель между натурфилософскими воззрениями древних и достижениями современного естествознания. Однако языческая картина мира при всей своей наивности и бесхитростности выгодно отличается от неподвижного и скучного космоса детерминистов. Она парадоксальна, изысканна и поразительно динамична. Между прочим, мыслители более поздних эпох всегда обильно черпали из фольклора. Например, один из самых глубоких и оригинальных умов Эллады – Гераклит Темный (VI в. до н. э.), говоривший, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку, как-то провозгласил: «Следует знать, что война всеобща!» Разумеется, речь здесь идет не о вооруженных столкновениях на поле брани, поскольку они всего лишь частный случай универсального закона: все сущее – плод борьбы, и сам мир есть вечное становление.