Брэд Стайгер - Археологические открытия, изменившие историю

Ф. Т. Миллер в книге The World in the Air («Мир в воздухе») пишет, что китайцы имели «систему сигналов, в которой трубы разных тонов звучали с вершин высоких холмов и подавали известие в перемене погоды и ветра, которые использовались навигаторами управляемых воздушных шаров».

Многие из тех мужчин и женщин, которые теоретизируют на тему загадочных рисунков гигантского размера, вырезанных в пустыне Наска, особенно Эрих фон Деникен, автор книги Chariots of the Gods («Колесницы богов»), считают, что линии, в действительности, были посадочными полосами для корабля древних астронавтов. Однако в недавнее время Билл Спорер и Джим Вудман выдвинули новое утверждение: на самом деле, это указатели направления для пилотов воздушных шаров. По их мнению, все эти теории о «богах» из космоса — полная чушь. Древним перуанцам достаточно было всего лишь понаблюдать за подъемом дыма, чтобы использовать этот принцип для воздушных шаров.

Спорер и Вудман говорят, что многие перуанские легенды описывают летающих людей.

Интересные данные были найдены в записях португальского иезуита Бартоломеи Де Гусмао, который в 1690 году вернулся из перуанских джунглей и заявил, что видел, как перуанцы летали на воздушных шарах. Предположительно, Де Гусмао подтвердил свои заявления, построив такой же шар и пролетев на нем перед королем Португалии в 1709 году. Поскольку полет был официально зарегистрирован, то Де Гусмао можно считать первым воздухоплавателем. А случилось это за 80 лет до первого официально признанного в Европе полета на воздушном шаре, сконструированном братьями Монгольфье во Франции.

Когда Спорер и Вудман изучали записи Де Гусмао, они обнаружили технические описания древних перуанских воздушных шаров. Они узнали, что воздухоплаватели из пустыни Наска сшивали вместе большие воздушные шары треугольной формы и держали их над ямой, в которой горел огонь. Шары надувались теплым воздухом и взмывали вверх.

Исследователи обнаружили в перуанских гробницах куски ткани, которые, по их мнению, могли использоваться для создания воздушных шаров. Специалисты из компании Raven Industries, расположенной в Сиукс Фоллс, Южная Дакота, сказали Спореру и Вудману, что образцы ткани оказались «по качеству выше тех, которые используются для создания воздушных шаров или парашютов в настоящее время». В фирме скопировали ткань и построили для Спорера и Вудмана воздушный шар под названием «Кондор I».

15 декабря 1975 года журнал Time писал о полете на «Кондоре», выполненном членами Международного исследовательского общества:

...странная штука... оболочка высотой 26,82 м, выполненная из ткани, которая очень напоминает материалы, найденные в захоронениях Наска. Стропы и крепежные детали воздушного шара были сделаны из естественных волокон, гондола в форме лодки сплетена из тростника тотора, собираемого перуанскими индейцами на озере Титикака, находящемся на высоте 3,9 км.

Когда был отдан якорь (воздушный шар был прицеплен к земле), «Кондор» быстро пошел вверх, достигнув высоты 183 м за 30 секунд. Затем, подхваченный порывом ветра, он с глухим звуком рухнул на землю, да с такой силой, что обоих пилотов вышвырнуло из гондолы. Освобожденный от воздухоплавателей и балласта, «Кондор» снова поднялся в воздух, достиг высоты 365 м, пролетел за 18 минут около 4 км и мягко приземлился на равнине.

Майкл ДеБейки (директор Международного исследовательского общества) считает, что цель была достигнута. «Мы смогли доказать, что Наска обладали необходимыми умениями, материалами, а главное — потребностями в полетах... Я считаю, мы добились успеха».

Большинство современных людей не сомневается в уме древних людей и в том, что они умели строить воздушных змеев, создавать воздушные шары и даже элементарные управляемые человеком планеры. Но могло ли быть так, что эти же древние люди сидели в пилотской кабине летательного аппарата тяжелее воздуха с мотором, иначе говоря, управляли самолетом?

Совсем недавно Айвен Т. Сандерсон был поражен «маленькими золотыми самолетиками тысячелетней давности», оказавшимися в коллекции Национального собрания Колумбии, а потом обнаруженными еще в добром десятке других мест, в том числе — в Музее естественной истории Чикаго и Смитсоновском институте. Сандерсон считает, что южноамериканские артефакты очень важны, потому что они являются не изображениями животных, насекомых, птиц или фантазиями древних художников, а неодушевленными предметами, которые «можно так называть».