Аркадий Яровой - Волчьи логова - Адольф Гитлер на войне, в политике, в быту

В течение дня стало известно о капитуляции маршала Бадольо, в Италии, и ввиду этого фюрер изменил свое намерение и не прибыл в сооружение.

ДОСЬЕ

Бадольо Пьетро (1871 - 1956) - итальянский маршал. В 1919-1921 и 1925-1940 годах являлся начальником генштаба, главнокомандующим в итало-эфиопской войне.

Участник смещения фашистского диктатора Бенито Муссолини (июль 1943 г.).

В 1943-1944 годах - премьер-министр Италии, заключил перемирие с союзниками. Проводил антидемократическую политику.

На следующий день Штреве и другие вылетели самолетом в "Вольфшанце"...

...Ввиду отступления фронта в Винницу прибывает много частей. Фюрер отдал "Вервольф" командующему группы войск "Юг - Россия" генерал-фельдмаршалу фон Манштейну для его штаба...

...В Калиновку прибыл эшелон 6 тысяч немцев фольксдойч...

Сильно беспокоят партизаны...

Даннер".

Часы начали отмерять пребывание фельдмаршала фон Манштейна в "Вервольфе". Его штаб находился здесь всего четыре месяца.

Судьба "Вервольфа" была окончательно решена 28 декабря 1943 года, когда Гитлер со своим высшим генералитетом обговаривал уже в ставке "Вольфшанце" под Растенбургом донесение командующего группой армий "Юг" генерал-фельдмаршала Манштейна из Винницы.

Вот выписка из стенограммы:

"Гитлер: Важно и необходимо одно: пусть Манштейн неожиданно выйдет из Винницы, чтобы сберечь присутствие духа. Иначе он будет командовать, а толку от этого не будет никакого. А в Виннице чтоб все сожгли и сравняли.

Шмундт (генерал-лейтенант, главный адъютант Гитлера): Первым делом требуется не оставить там никакой мебели, а то её вывезут в Москву и организуют выставку.

Гитлер: Все сжечь!"

"...С приближением фронта, перед отступлением немцев за реку Буг с 7 по 13 марта 1944 года объект "Вервольф - Эйхенгайн" предавался огню и разрушению путем взрывов", - зафиксировал начальник опергруппы советских разведчиков, занимавшихся ставкой Гитлера, подполковник МГБ Рогатнев.

ГЛАВА 17

Перебравшись в сентябре 1943 года из Винницы в Растенбург, а точнее, из "Вервольфа" в "Вольфшанце" Гитлер как бы на время отодвинул приблизившуюся линию Восточного фронта. Но и Растенбург с его "Вольфшанце" теперь уже мало чем отличался от "Вервольфа", отданного генерал-фельдмаршалу фон Манштейну, и Винницы, ставшей передовой для немецких частей, быстро откатывавшихся на Запад. Особенно после 17 ноября 1943 года. После так называемого "десятого налёта" советской авиации и союзников на Берлин. По существу, после этого налета Берлин как столица, как организационный пункт Германии, - перестал существовать...

23 ноября сгорел "Кайзергоф". Сгорела гостиница "Бристоль". Воздушной волной разрушена гостиница "Эден". Населению, занятому в противовоздушной обороне города, выезд из Берлина был запрещен.

Сгорели дома вблизи министерства иностранных дел. Сгорел главный почтамт на Дессауэрштрассе. Почти все телефоны перестали работать. Прием телеграмм был резко ограничен.

Полностью сгорел со всеми документами и многими тысячами паспортов иностранный отдел полицей-президиума на Бирже. Его срочно перевели на Магазинерштрассе, где заняли только один этаж.

Бомбежками была уничтожена документация больших банков. С конца ноября работа банков практически прекратилась. Погибла большая часть материалов муниципальных органов и учетные материалы военнообязанных...

Естественно, все, что происходило в Берлине, отражалось в Растенбурге. Но одно событие надолго вывело Гитлера из привычного рабочего режима...

3 января 1944 года бомба попала в здание имперской канцелярии. Только через два дня из убежища, находившегося на глубине двадцати метров, был извлечен персонал. Чиновники остались целы.

Как ни пытались приукрасить действительность геббельсовские пропагандисты, Гитлер знал, что после "десятого налета" число оставшихся без крова в Берлине достигло 2 млн человек.

Падала дисциплина. Нация, недавно фанатично преданная Гитлеру, разлагалась. Началось дезертирство. "Пачками" стали сдаваться в плен, особенно на Западном фронте, хотя и на Восточном все изменилось: немцы все чаще стали говорить "Гитлер капут!".

Были предприняты драконовские меры, казни. И тем не менее совершалось все больше грабежей и краж. Специальные плакаты призывали отпускников владеть своими нервами и поспешить в свои части. В противном случае строгое наказание. Улицы Берлина кишели военными патрулями и полицейскими отрядами. Однако случаи невозвращения отпускников на фронт участились.