Cет Cтивенс-Давидовиц - Все лгут. Поисковики, Big Data и Интернет знают о вас всё

Больше остальных выросла частота поиска в Google способов самостоятельно прервать беременность в Миссисипи – штате, где на три миллиона человек аборты теперь делаются всего в одной клинике. По данным Института Гуттмахера, в восьми из десяти штатов с самым высоким числом запросов о самостоятельном прерывании беременности к медицинским абортам относятся негативно или очень враждебно. В 10 штатах с наименьшим числом запросов о домашних абортах ситуация ровно противоположная.

Конечно, на основании поисков в Google мы не можем сказать, сколько именно женщин успешно осуществили аборты самостоятельно, но опыт показывает: их было много. Один из способов пролить свет на этот вопрос – сравнить данные абортов и родов.

В 2011 году, последнем, за который у нас есть полная картина абортов по регионам, женщины, живущие в штатах с меньшим числом абортариев, совершили намного меньше легальных прерываний беременности.

Сравните 10 штатов с наибольшим числом абортариев на душу населения (в список которых входят в том числе Нью-Йорк и Калифорния) с десяткой регионов с наименьшим их количеством на душу населения (список включает в том числе Миссисипи и Оклахому). Женщины из штатов с наименьшим количеством абортариев совершили на 54 % меньше легальных абортов. Разница – в 11 абортов на каждую тысячу женщин в возрасте от 15 до 44 лет. При этом женщины, живущие в регионах с наименьшим количеством абортариев, чаще рожали. Однако этого недостаточно для компенсации снижения числа абортов. Разница – в шесть родов на каждую тысячу женщин детородного возраста.

Иными словами, похоже, в тех областях страны, где было труднее сделать аборт, существовали «потерянные» беременности. Официальные источники не говорят нам, что произошло с этими пятью не случившимися родами на каждую тысячу женщин.

Однако Google дает неплохие подсказки.

Мы не можем слепо доверять правительственным данным. Государство может сказать нам, что количество жестоких обращений с детьми или число абортов снизились, и политики отпразднуют это как свое достижение. Но, как мы уже видели, подобные результаты могут быть следствием неверного метода сбора данных. Правда может быть иной, и иногда очень даже неприятной.

В целом моя книга – о больших данных. Но эта глава в основном посвящена поиску в Google, где, как я понял, перед нами предстает ранее скрытый мир, сильно отличающийся от того, что мы видим вокруг себя. Но являются ли и другие источники больших данных цифровой сывороткой правды? На самом деле, многие из них – такие как Facebook – часто представляют собой полную ее противоположность.

В социальных сетях, так же, как и в опросах, у вас нет стимула проявлять честность. Наоборот, там – намного больше, чем в опросах – вам хочется лучше выглядеть. Ведь, прежде всего, ваше присутствие в интернете не анонимно – вы любезничаете с аудиторией и рассказываете о себе друзьям, членам семьи, коллегам, знакомым и незнакомым людям.

Чтобы понять, насколько неточными и необъективными могут быть сведения в соцсетях, можно рассмотреть относительную популярность респектабельного, высоколобого ежемесячного журнала «Atlantic» и газеты « National Enquirer» , набитой сплетнями и сенсациями. Оба издания имеют схожие средние тиражи {107} – по нескольку сотен тысяч экземпляров. (« National Enquirer» выходит еженедельно, так что на самом деле продает больше копий.) Сопоставимо и число поисковых запросов в Google о каждом из них.

Однако на Facebook примерно 1,5 миллиона {108}человек обсуждают в своих профилях статьи из « Atlantic» и только около 50 тысяч признаются, что читают « National Enquirer «или обсуждают ее содержание.

Данные о тираже являются эталоном для оценки популярности СМИ. С ними может сравниться статистика поисковых запросов в Google. А негативные отзывы о желтой газетенке в Facebook по большей части являются предвзятыми – соответственно, эта сеть является худшим источником данных для определения того, что нравится людям.

На Facebook такая картина во всем – как в отношении журналов, так и в плане любых житейских предпочтений. В соцсети мы выставляем свой улучшенный, окультуренный портрет, а не истинное лицо. В этой книге, в частности, в данной главе, я использую данные Facebook – но всегда помня об этой особенности.

Чтобы лучше понять, чего не хватает в информации из социальных сетей, вернемся на минутку к порнографии. Во-первых, нужно рассмотреть всеобщее убеждение о том, что в интернете преобладают чернуха и похабщина. Это неправда. Основная часть контента в интернете отнюдь не порнографическая. Например, ни один из 10 наиболее посещаемых веб-сайтов {109}не связан с порнографией, поэтому популярность порно – надо признать, она весьма высока – не стоит преувеличивать.