Анатолий Маркуша: Человек летающий

Да, дороги не было долго, а люди шли…

Любознательному историку, который погружается в старинные фолианты, открываются такие красочные, такие драматические и возвышенные страницы авиационной предыстории, что едва ли в наше время найдется фантаст, способный придумать хотя бы десятую долю тех удивительных картин…

Но будем верны фактам.

Великий Леонардо оставил потомкам наброски нескольких летательных аппаратов, пространные рассуждения о природе полета птиц. Подробно описывая и пытаясь теоретически обосновать каждое движение птицы, он, между прочим, замечает: «Не клади ты, изобретатель летательных снарядов, в основу своих вычислений всей величины крыла, и замечай разнообразие крыл у всех летающих существ». Это чрезвычайно любопытные слова: Леонардо да Винчи, как видите, нисколько не сомневается в осуществлении своей мечты — полета человека! Дело за изобретателем, за его знаниями, за дерзостью мысли.

И несколько позже он пишет: «Движение птицы (здесь под птицей Леонардо подразумевает летательный аппарат — А. М.) всегда должно быть над облаками, дабы крыло не намокало и дабы имелась возможность открыть больше стран и избежать опасности переворачивания от ветра… И кроме того, если птица опрокинулась бы навзничь, у тебя времени достаточно вернуть ее в прежнее положение на основании уже указанных правил, — до того, как она достигнет земли…» Последняя мысль — о запасе высоты — изумляет не только своей разумностью, но в еще большей степени долговечностью: спустя без малого пятьсот лет она легла красной строкой во все наставления, инструкции и другие официальные документы, призванные стоять на страже безопасности летчика…

Сохранились и более поздние чертежи известных и безымянных искателей, пытавшихся рассчитать крылья для человека. Медленно, трудно, далеко не без ошибок претворялась мечта в идею, идея — в конструкцию.

Чему же учит опыт великих и безымянных, потерпевших поражение и познавших радость побед в грандиозной битве за обитаемое небо?

Всякая дальняя и неведомая дорога начинается мечтой, игрой воображения, дерзанием. Это — первое.

И второе: даже самая вдохновенная мечта не даст осязаемых результатов, пока не сможет опереться на прочные, достоверные знания. А проще сказать, пока не придет ее время.

Так было, так есть, так будет.

Время человеческих крыльев едва угадывалось в туманной дымке истории, когда Петр I сказал: «Не мы, а наши правнуки будут летать по воздуху, аки птицы».

Странно, но этим вещим словам есть свидетели — их слышали камни Петропавловской крепости; Петр произнес свое пророчество на закладке крепости. Об «том сообщает летописец и добросовестно уточняет, что царские слова были обращены к присутствовавшему и» торжественной церемонии любимцу Петра — Александру Меньшикову…

С крыльями долго не ладилось. А мечта не давала покоя, и тогда изворотливый, хитрый и предприимчивый человек стал искать обходной дороги. И увидел: дым отрывается от земли, обыкновенный дым улетает, поднимается в небо, туда, где плавают невесомые снежно-белые облака…

Плавают!

Так если не удается пока летать, подобно птице, может быть, попробовать поплыть по небу?

И старая мечта трансформировалась в новую идею.

Братья Жак Этьен и Жозеф Мишель Монгольфье были потомственными бумажными фабрикантами и просвещенными людьми своего времени. Старший из братьев — Жозеф — много занимался физикой и химией в лабораториях Парижа, а младший — Этьен, инженер-архитектор — управлял всеми делами семейной фирмы. Братья знали совершенно точно: горячий воздух легче холодного. И, пожалуйста, не улыбайтесь по этому поводу. Вам, современникам Эйнштейна, Бора, Иоффе, Курчатова, мои слова могут показаться ироническими. Но не надо забывать: братья Монгольфье жили в конце XVIII века, когда очень немногие люди на свете подозревали, что воздух вообще имеет хоть какой-нибудь вес.

Жак Этьен и Жозеф Мишель рассудили просто и дерзко: если горячий воздух заключить в некоторый замкнутый объем, то у снаряда должна возникнуть сплавная сила, и он полетит. Далеко, высоко, устойчиво ли — об этом они поначалу просто не думали. Их занимал прежде всего принцип, а подробности братья отложили на потом!

Сначала надо оторваться от земли.

Конечно, они понимали, что для этого очень важно не перетяжелить оболочку будущего снаряда, иначе вся затея погибнет, не успев родиться. И Монгольфье взяли самую прочную и самую тонкую бумагу, какую только вырабатывали на их фабрике, склеили остроконечный мешок с открытой горловиной в нижней части, наполнили мешок горячим дымом…