Колычев В.Г.На прикладе насечки, на сердце рубцы

— Возможно, с тяжелым вооружением, — с самым серьезным видом добавил Геннадьев, неторопливо усаживаясь на диван.

— Не, ну вы, в натуре! — восхищенно протянул Валера. И даже захлопал в ладоши. — Браво! Не ожидал я такого от вояк! Вот загнули, так загнули... А что, Дашка... Э-э, Дарья жаловалась вам?

— Что-то вроде того.

— Так мы ничего особого и не делали... — перемигнувшись с Васей, усмехнулся бандит. — Мы помогли ей, она помогла нам, всего-то делов...

— А вот надоело ей вам помогать, понял! — рассвирепел Степан.

— Да ты чего кричишь, пацан! Контуженый, что ли?.. Все я понял. Надоело так надоело... А может, ты сам на нее глаз положил?

— Не твое дело.

— Ты это, не быкуй, не надо, — насупился Вапе-ра. — Хочешь что-то сказать, говори спокойно, ровно... Надоело Дашке нам нравиться, так и скажи, распрягайте, хлопцы, коней. Только кричать не надо, хорошо?

— Не буду.

— Ну, тогда в чем проблема? — расплылся в улыбке бандит. — Люди вы серьезные, чеченов бьете. У нас в Москве их очень не любят, так что честь вам за это и хвала...

— Значит, договорились?

— Да не вопрос. Если Дашка... Э-э, Дарья... Если Дарья нас не хочет, то нас и не будет...

— Не хочет.

— Тогда нас не будет... Вы что, водку здесь пьянствуете?

— Не твое дело.

— Да расслабься ты, воин, — Валера недовольно выпятил нижнюю губу. — Мы же тебе не враги. Да и ты нам тоже. Нормально же договорились, чего бы-куешь? Или мировую с нами не хочешь выпить?

— Да хочет он, хочет, — поднявшись со своего места, сказал Геннадьев. — Давайте на кухню, ребята... Свищ, Кривец, а вы давайте коней распрягайте Да опочивать лягайте. Вопросы?

Вопросы у Леньки и Женьки были, но озвучить их они не решились. Командир увел гостей на кух ню, а они, расстелив матрацы на полу, легли спать. И свет в комнате потушили. Но все же Степан ощущал их поддержку с тыла. Бандиты вооружены, и если вдруг они проявят агрессию, Свищ и Кривец помогут им с командиром выкрутиться из ситуации.

Но Валера и Вася не возникали. Душа нараспашку, настроение отличное. Чечней интересовались, про боевиков спрашивали.

— У нас тут «чехи» тоже воду мутят, — осушив очередную стопку, сказал Вася. — Все, что плохо лежит, все под себя гребут...

— А что у вас здесь плохо лежит? — миролюбиво спросил Геннадьев.

— Ну, рынки, банки, фирмы. Магазины, само собой... Вот у нас тут с вами сыр-бор из-за Дашки вышел. А чего вы наехали, не знаю. У нее, между прочим, с «чехами» были проблемы. Да, с ними... Она не говорила?

— Нет, — покачал головой Степан. — Про бандитов говорила, а то, что «чехи» это были, нет...

— Бандиты — понятие интернациональное, — усмехнулся Геннадьев. — Или нет?

— Не надо нас с ними в одну кучу мешать! — возмущенно выпалил Валера.

— Не надо, — поддакнул Вася.

— А вы что, тоже бандиты? — иронично сощурился капитан.

— Мы?! Мы не бандиты... Мы, между прочим, людей защищаем. От тех же «чехов». Вот на Дашку наехали, а мы к ним; что за дела, спрашиваем? Дашка, говорим, наш человек, и мы за нее рвать на части будем! «Чехи», конечно, народ не трусливый, но и с нами связываться неохота. Магазинчик у Дашки так себе, много с него не возьмешь, воевать за него резону нет. Короче, без войны этот вопрос разрулили... Это я к чему говорю? А к тому, чтобы вы знали, с кем дело иметь, если вдруг «чехи» на Дашку снова наедут. А главный у них Муса... Как его найти, не скажу, не знаю. Но если его Дашка интересует, он сам объявится. Верней, кто-то из его людей... Ну, вы ребята боевые, «чехи» с вами точно связываться не станут. Ну, если вы на разбор с ними выйдете. Это если они наедут. А может, и не наедут. Мы им ничего не скажем. А как они узнают, что у Дашки новая крыша?.. Нет, не узнают... Ну что, братва военная, выпьем за полную победу над «чехами»!

Валера и Вася ушли не раньше, чем закончилась водка. На прощание они оставили номер своего телефона. На всякий случай. Когда парни убрались, Степан скомкал листок блокнота с записанным на нем номером и выбросил в мусорное ведро. Никаких дел с бандитами!

Сегодня один поезд ушел на юг, завтра с того же вокзала, в том же направлении уйдет другой. Только Геннадьев, Свиш и Кривец возвращаются на войну, а Степан — домой. Может, потому и невесело на душе. Для него все уже закончилось, его жизни ничто не угрожает, а кого-то смерть будет отоваривать по полному прейскуранту.

— Ты чего такой невеселый? — спросила Даша.

Она была вся в черном — траурная ленточка на лбу, шелковая рубашка с расстегнутыми наверху пу-говииами, велюровые в облипку брюки, босоножки на шпильке. Красивая девушка, женственная, грациозная. Глядя на нее, Степан не мог поверить, что Валера так запросто от нее отказался. Иметь столь прекрасную наложницу — предел мечтаний. А отказаться от нее — верх идиотизма...