Александр Перевозчиков - Феномен? Синдром? Или?…

— Как они могут оценивать мой метод, не видя моих работ? Когда был установлен телемост с Англией, они меня попросили воздействовать на их аудиторию. «Что вас интересует?» — спросил я. «Проделайте какой-нибудь трюк». — «Какой?» — «Что-нибудь убедительное. Возьмите пару человек и проведите с ними сеанс». — «Могу показать то-то и то-то». — «О'кей».

Жестами я объяснил, что с ними, с англичанами буду делать то же самое, что и в этой киевской аудитории. Взял — и уронил человека. Потом показал, как делаю прокол иглой. Обращаюсь к ним: теперь давайте с вами. И что же? Никто не согласился! Зато начали оговаривать: ваши опыты — это шарлатанство, прокол — это нарушение прав человека и прочее, и прочее. Я сдержался, ничего не ответил тогда…

Потом оказалось, что они были недовольны отсутствием белой салфеточки, что со мной не было медсестры в белой шапочке и в наколке, что не привезли какой-то повозочки на колесиках (а той повозочки и во всем Киеве не было!). Легко оскорбить человека, назвав его шарлатаном. Но надо уметь делать дело. Пусть они повторят мои операции или хотя бы излечат 300 тысяч больных энурезом… Есть у 18 меня противники и в нашей стране, но они сражаются с воображаемым врагом. Они меня-то и не слушали ни разу. 300 тысяч излеченных от энуреза оправдывают все мои операции…

Последний вопрос, Анатолий Михайлович… Неужели вам ни разу не приходилось выступать в компетентной аудитории — среди психотерапевтов, психофизиологов, психоаналитиков?

— В нашей стране нет психоаналитиков. Просто нет. Что касается компетентной аудитории, то, если иметь в виду органы здравоохранения Украины и страны, там ко мне хорошо относятся. Да, это — компетентная аудитория… Ну а кто-нибудь проводил хирургические операции по телевидению, чтобы меня судить? Кто может оценить сделанное мною, ни разу не понюхав этого пороха?!

«Я себе уже все доказал», — сказал Высоцкий. Я перестал бороться, перестал доказывать. Существует истина. Умные поймут, недоверчивые будут не доверять.

Итак, о феномене Кашпировского говорят всюду и все. А недавно главный врач одной из психиатрических лечебниц Киева сетовал, что после телесеансов Кашпировского в киевские психиатрические клиники выстраиваются в очереди пациенты, нуждающиеся в медицинской помощи.

— И какой же диагноз? — спросил я.

— Мы пока называем это «синдром Кашпировского», — ответил врач.

— Знаете, что такое «синдром Кашпировского»? — спросил (уже в другом месте и по совершенно другому поводу) народный депутат СССР Ю. Ф. Казнин. И, не дожидаясь ответа, сказал сам: — Это когда люди ничего не хотят делать. Они сидят перед телевизором и ждут изменений к лучшему.

«Синдром Кашпировского», о котором (каждый в своем смысле) толковали врач из Киева и народный депутат из Кемерово, — это, конечно же, еще не диагноз (хотя, кто знает, что считать диагнозом, а что нет, когда речь идет об оценке состояния общества…), но повод для разговора совсем нешуточного. Айв самом деле, в чем же заключается феномен… или все-таки синдром?., этого доктора из Винницы, чуть ли не в одночасье превзошедшего по популярности эстрадных звезд? Кто он — новоявленный мессия, удивляющий подновленными гипнотическими чудесами легковерных и умело посрамляющий недоверчивых? Или первооткрыватель нового направления в психотерапии, исследователь, вопреки ортодоксам упрямо торящий свою тропу в науке? И если цель заключается в разработке новых методов лечения, то почему же процесс поиска декларируется им исключительно с эстрадно-концертных (пусть даже и столь престижных — останкинских) подмостков, а не в научных статьях и монографиях?

Вот о чем невольно думалось во время оживленной дискуссии «Телепсихотерапия — пределы реального», собравшей известных советских психологов, философов, медиков и журналистов в актовом зале Института философии АН СССР. Зал был переполнен. Лишнего билетика спрашивали чуть ли не от станции метро «Кропоткинская». Старожилы припоминают, что подобный ажиотаж царил разве что во времена, когда здесь проходили печально известные обсуждения генетики и кибернетики. Открыл дискуссию Д. И. Дубровский — заместитель главного редактора журнала «Вопросы философии». А. М. Кашпировский присутствовал не на всей дискуссии, вскоре после, своего выступления он, извинившись и сославшись на то, что ему нужно ехать на вечер в Останкино, покинул зал.

Выступления участников приводятся по диктофонной (с небольшими сокращениями) записи.