Дмитрий Лихачев - Сказания и повести о Куликовской битве

А передовыя полки ведет Дмитрей Всеволож, с правую же руку ему идет Микула Васильевичь с коломенцы и со иными многими. Погании же бредут 71оба полки, негде бо им разступитися, мало есть места им. Безбожный же царь Мамай выехав на высоко место с темными своими князи, зря кровопролития человеческаго.

Уже бо полцы близ себе сходишася. И выеде из полку татарскаго печенезин, пред всеми мужествуя, похваляяся, хоробруя, подобен есть древнему Голиаду. Видев же Пересвет чернец, иже в полку бе Дмитрея Всеволожа, подвигся 72из полку вон и рече: «Сей человек ищет себе подобна. Аз же хощу с ним видетися!». Бе же шелом на главе его архангелскаго образа,* схимою вооружен, по повелению игумена Сергиа, и рече: «Отцы и братия, простите мя грешнаго! Брате Ослебя, моли бога за мя и напусти мя на печенега сего. Преподобие отче Сергие, помогай ми молитвою своею». И устремися противу его. Христиане же вси крикнуша: «Боже, помози рабу своему!». Они же ударишася крепко копии, едва мало удержашася, что не проломися земля под ними. Кони же на корчи падоша. Они же оба 73низпадоша на землю, ту и скончашася.

Наставшу уже второму часу дни, видев же великий князь, той рече ко полковником своим: «Видите, братие, гости наши к нам ближут, ту нам будет поведенная, от нея же убо испиша, веселы быша. Уже время подобно, и час прииде». И удариша кождо 74по коню своему и крикнуша вси единогласно: «С нами бог!». И паки рекоша: «Боже христианский, помози нам!». Татарове же своими языки крикнуша.

И крепко сступишася, треснуша 75копии харалужныя, звенят доспехи злаченыя, стучат щиты червленыя, гремят мечи булатныя, блистаются и сабли булатныя. И много напрасно биющеся не токмо оружием, но и сами о себе избивахуся и под конскими ногами умираху, от великия тесноты задыхахуся, яко не мощно им бе вместитися на поле Куликове между Доном и Мечею, тесно бо им бяше на том поле; ибо силнии полцы сступишася, из них же вытекают кровавыя ручьи. И трепетали силнии молнии от блистания мечнаго и саблей булатных, и бысть аки гром от копейнаго сломления. Ужасно бо есть и страшно видети сего грознаго часа смертнаго, во едином убо часе и в мгновении ока о, колико тысящь человек погибает, создания божия! Воля бо господня совершается. В то же время тутошния реки мутны пошли, вострепеташа лузи и болота, и езера из мест своих выступиша, и протопташася холми высокия, траву же кровию подмывало, лиющимся кровем, аки речным быстринам на все страны. До пятаго часа биющеся не ослабеша христиане с татары.

Шестому же часу наставшу, божиим попущением а грех ради наших, начаша одолевати погании. Мнози же бо от велмож руских побиты суть. Удалцы руския, аки силнии древа сломишася. Не турове возреваше — мнози удалцы урывающеся 76на землю под конския копыта, мнози же сынове руския сотрошася. Самаго же великаго князя велми уязвиша. Он же уклонися с коня и съеде с побоища, едва могий, яко уже не мощно бе ему битися. Татарове же мнози стези великия подсекоша, но божиею силою не истребишася до конца, но паче укрепишася.

Се же слышахом от вернаго самовидца, глаголюща, иже бысть от полку князя Владимера Андреевича, исповедаша великому князю видение сицево: «В шестую годину icero дне видех над вами небо отверзсто, изыде багряна заря, ниско держашеся над вами. Той же облак исполнен рук человеческих, а каяждо рука держит венцы, ово же потирцы,* ово же пророческия проповеди, а иныя же, аки некия дарове неведомии. Наставшу шестому часу мнози венцы от облака того опустишася на полки руския».

Егда же шестому часу минувшу, погании всюду задеша и обступиша около христиан татарове. Уже бо мало есть полков христианских, но все полки татарския. Видев же то князь Владимер Андреевичу не могий победы терпети, и рече Дмитрею Волынцу: «Брате Дмитрие, что убо наше пользует стояние и кому хощем помощи?». И рече Дмитрей Волынец: «Беда велика, княже, не уже бо еще година пришла. Начинаяй без времени беду себе приемлет. Мало убо потерпим да умучимся до времени подобна, в онь же час имам воздарение воздати противником. Токмо в сий час бога призывайте и ждите осмаго 77часа, в онь же имать быти благодать божия и христианская помощь». Князь же Владимер Андреевичь воздев руце свои на небо и рече: «Боже отец наших, сотворивый небо и землю, предстоят бо нам врази наши и крамолу деют нам. Не даждь же, господи, порадоватися врагу нашему о нас. Мало наказуя, помногу помилуй, господи, волитель бо еси милости». Сынове же руския в полку его плачющеся, видяще други своя погибаемы, непрестанно по-рывающеся, аки званнии на брак сладкий вина пити. Видяще бо ин отца побиваема, а ин брата такожде видит побиваема, а ин зрит дети своя побиваемы. Лепо бо есть ныне в то 78время стару помолодитися, а молодому храбрости испытати. И не престают плачущеся, рвущеся крепко. Волынец же возбраняше им и рече: «Пождите, буйнии сынове руския. Есть вам с кем утешатися, есть бо вам и еще с кем испивати и весели-тися!». Приспевшу же осмому часу, и абие потянув ветр южный ззади их. Возопив же Волынец гласом велиим: «Княже Володимере, час прииде и время приспе!». И паки рече: «Дерзайте, братие и друзи, сила бо свя-таго духа помогает нам!». И выедоша из дубравы единомысленнии друзи, аки соколы искуснии, ударишася на стада жаравлина. И тамо стези направлены крепким воеводою. Бяху бо яко отроцы Давидовы, им же сердца быша, аки лвов, образ имуще сице: волки на овчее наехаша 79стадо и ударишася напрасно.