Вот парадокс: Сталин, будучи грузином, заботился о целостности страны, о целостности и могуществе России. А мы…
Планировал ли вождь создать не просто государство, а империю? — вряд ли, ведь он хорошо знал судьбы империй, пусть даже через Историю, искаженную до неузнаваемости. Может, хотел создать мировую империю? — если исходить из складывающейся в XX веке международной обстановки и того, что мы знаем о вожде, то почти с уверенностью можно сказать, что собирался он построить «счастливый коммунизм» на всей планете. А если еще поверить смелым заявлениям исследователей в Западном полушарии да и российским ученым мужам, то Сталин замыслил ни много ни мало построить мировой ГУЛАГ.
Можно себе позволить согласиться с этими домыслами, а можно посчитать их очередным абсурдом, до которого охочи и по ту сторону океана, и по эту.
Но вряд ли кто ответит, что же действительно мог думать этот человек с тысячью лицами, человек внеземного дьявольского совершенства…
…Он был избранный. Избранный не нами, а скорее волей Создателя. Его называют диктатором, дьяволом, Воландом, но с этим можно согласиться лишь с большой натяжкой. Ведь приписываемую Сталину нечеловеческую жестокость проявлял не… он, а мы с вами, мы, — люди! Лезшие к нему в слуги, рабы, в холуи, старавшиеся во всем угождать ему при его земной жизни, получая удовольствие от своих мерзких верноподданических деяний и своей власти над иными людьми. Это потом, когда его уже не стало, мы дали волю эмоциям, своей ненависти, своей подлой натуре, и, смывая с рук своих чужую кровь, смывая чернила, коими писали доносы, выдали себя за несчастные жертвы сталинского режима. Людишки…
Не успел он отойти в мир иной, как советские людишки тут же всех предателей вождя возвели в ранг кумиров, навешивая на них многочисленные награды и давая им всяческие звания. Что, к примеру, значит: трижды, четырежды Герой Советского Союза? — разве не звучит здесь насмешка и разве не заложена она еще тогда, когда был жив товарищ Сталин, человек, живший отдельной от своего имени-бренда жизнью?…Не кажется ли вам, что каждый — или герой, или трус, или так, обычный, как все; ведь нельзя же быть трижды трусом и т. д.
Прославляя кумиров, мы удивительным образом показываем свое дилетанство, безграмотность, неуважение к своим близким и к себе самим, как творениям Божьим. «Не сотвори себе кумира…» Молясь новым человекокумирам мы тем самым… предаем унижению и оскорблению свою мать, дочь, любимую… И при этом хотим в глазах этих женщин быть мужчинами.
Но разве матери нужен кумир? Нет, ей нужен благодарный сын.
Разве дочери нужен кумир или вождь, а не заботливый и добрый отец?
Кто нужен любимой женщине: кумир или любящий, сокровенный мужчина?
…Создавая себе кумиров, мы, мужчины, превращаемся в хлипких рабов.
А вот тот, кого мы назвали диктатором, — да пусть меня забросают камнями, — он действительно был мужчиной. Не вина Сталина в том, что случилось с нами в XX веке. Он лишь воздал ложное нам, людям, за нашу низменность и похотливые инстинкты. Он показал нам, кто мы есть на самом деле…
Только что закрылась дверь за трясущимся от страха Микояном. Не в первый раз вождь проводил урок ночного куража над «верным соратником». Сегодня — один, завтра — другой; какая в том разница? Минутная стрелка часов поднялась к верхней цифре, и в эту секунду в сталинский кабинет, дышавший абсолютной тишиной, ворвался величественный бой курантов. Иногда вождь очень любил эти звуки. Иногда он их терпеть не мог, не хотел слышать. Наверное потому, что время безжалостно отсчитывало часы его земной жизни в этом эпицентре планеты, а он чего-то все никак не успевал. И это выводило его из терпения. В такие минуты Сталин бросал Кремль и уезжал в Зубалово, а годами позже — на Ближнюю или Дальнюю дачи. А когда уж совсем становилось невтерпеж, созерцал сокольим взглядом своим пирамидально-величественные горы Кавказа, ходил по знакомым дорожкам, прислушиваясь к далекому шуму волн Черного моря и в этом мысленном прикосновении с морским эфиром и землей предков он слушал Время, впитывая вселенскую энергию и набираясь сил.
Это здесь, на земле, суета сует. И практически нет здесь таких, кто может его понять…
Вот, к примеру, недавно сидел рядом и мелко вздрагивал такой же горец и кавказец, представитель армянского народа, славного народа, который был достоин доброго, славного слова, не менее, чем его, грузинский народ. Сталин словил себя на мысли: что бы он делал, да-да, что бы он делал, если бы его не родила мать… Конечно, легче всего ответить, что его бы тогда просто не было. Но такого не может быть, ведь он уже есть, зачем-то он послан в этот мир…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу