Станислав Кульчицкий - Почему он нас уничтожал? Сталин и украинский голодомор

Конечно, все это было. Но было и другое. С 1929 года правительство непрерывно наращивало объемы капитального строительства в промышленности, а в июле 1932 года Сталин дал указание сократить утвержденный годовой план на 500–700 млн. руб. В июле же пришлось существенно сократить и военный бюджет. Когда К. Ворошилов припомнил прежние обещания, Сталин ответил, что теперь другая ситуация. Только тяжелый кризис мог заставить сталинское правительство уменьшить расходы на «священных коров» бюджета — промышленность и армию. Показателем надвигавшейся экономической катастрофы стало отчаянное состояние платежного баланса. Чтобы получить валюту и оплатить счета поставщиков иностранного оборудования для новостроек, на аукцион начали выставлять бесценные произведения мирового искусства и уникальные предметы антиквариата. Но это привело лишь к обвалу цен на столь специфическом рынке.

Правительство было способно вытрясти из колхозов весь хлеб, чтобы обеспечить экспортные потребности. Резкое уменьшение хлебного экспорта (с 316 млн. пудов в 1931 году до 108 млн. в 1932 году) объясняется не желанием оставить хлеб в стране, а его элементарным отсутствием.

Дефицит хлеба привел к росту антисоветских настроений среди городского населения, в том числе у рабочего класса. В последнем квартале 1932 года на централизованном снабжении в Украине находилось 7160 тыс. человек. Чтобы привести в соответствие расход хлеба с его запасами, политбюро ЦК КП(б)У 29 ноября приняло решение уменьшить норму для служащих, а также иждивенцев рабочих и служащих по особому и первому спискам с 400 до 300 грамм в день, снять со снабжения кустарей, сократить фонд общепита на 15 % и смешать муку с ячменем и кукурузой.

Непопулярные меры подорвали влияние партии среди населения и авторитет вождей среди тех, кто связывал свое благосостояние с партбилетом. В письме 20-летнего комсомольца Г. Ткаченко генеральному секретарю ЦК КП(б)У С. Косиору промелькнула такая фраза: «Нынче приобретает силу и авторитет теория тов. Бухарина». Используя не только партаппарат, но и чекистов, сталинцы разгромили в 1928–1929 годах бухаринский «уклон». Однако идеи Н. Бухарина, который отстаивал кооперативы вместо колхозов, оставались популярными. Провал экономической политики Сталина ставил на порядок дня вопрос о возвращении к нэпу и кооперативному строительству. Партия, за исключением ее номенклатурной части, могла объединиться вокруг этих лозунгов. Для Сталина это означало политическую смерть.

Антисталинские настроения среди рабочего класса и интеллигенции становились особенно опасными для Кремля, когда смыкались с анти-колхозными настроениями или выступлениями крестьян. Политработники Украинского военного округа во время перлюстрации писем красноармейцев нашли, например, такой текст: «Горе социализму, если будет война в 1932 году. Всего одна искра — и вспыхнет неслыханный пожар, а тогда или Москва — пан, а Киев хам, а может быть и наоборот». В редакционной почте «Известий» за июль 1932 года находилось письмо, в котором анонимный автор возмущался: «Я проехал от Одессы до Москвы и видел на всех станциях Украины тысячи детей, опухших от голода, которые тучами обступали пассажиров. И у вас хватает нахальства в центральном органе уверять кого-то, что у нас все благополучно!».

Поскольку население Украины голодало второй год подряд, ситуация в республике была наиболее взрывоопасной. В справке секретно-политического отдела ОГПУ «О негативных явлениях в деревне и деятельности антисоветского элемента» (от 5 августа 1932 года) особенное внимание обращалось на растущую активность антиколхозного движения. Чекисты зафиксировали также резкое возрастание крестьянских выступлений в

1932 году сравнительно с 1931 годом. На первом месте по количеству выступлений стояла УССР — 923 из 1630 по всей стране. На втором месте находился Северо-Кавказский край (173 выступления).

Все это пугало второй эшелон компартийного руководства, и его представители обращались к Сталину с предложениями нормализовать ситуацию. В записке, адресованной в январе 1932 года политбюро ЦК ВКП(б), председатель ЦКК и нарком РКП СССР Я. Рудзутак настаивал на том, чтобы колхозы знали свой заготовительный план в начале года. Они могли бы бороться за хороший урожай, убеждал Рудзутак, если бы были уверены в том, что произведенная сверх плана продукция останется у них. Иначе говоря, Рудзутак предлагал перейти в отношениях с колхозами на принципы продовольственного налога. Эта же идея в другой форме выдвигалась в марте 1932 года С. Косиором в письме к Сталину: «Объявить от имени союзных организаций о порядке хлебозаготовок из будущего урожая, исходя из того, что чем большего урожая добьются колхоз и колхозники, тем больший фонд должен быть выделен и распределен на личное потребление».