Владимир Ажажа - Иная жизнь

Допустим, что при известных условиях православная церковь могла бы претендовать на роль влиятельной общественной силы. Но ни в коем случае не единственной. И даже не главной. Хватит с нас правящих партий и господствующих идеологий. Тем более, что дело происходит в стране, в которой живут не только православные, но и мусульмане, буддисты, иудеи, католики, лютеране, пятидесятники, молокане, баптисты и миллионы других верующих, не говоря уже о десятках миллионов людей, не примыкающих и не желающих примыкать вообще ни к каким конфессиям.

Блаженному Августину принадлежат слова: «Любовь к Богу, доведенная до пренебрежения собой, создала град Господень». Пренебрежение собой, заквашенное на невежестве средневековья, как-то объясняет религиозную эпидемию давно грядущих лет. Но в наше просвещенное время не перестаешь поражаться, с одной стороны, способности людей облекать доверием и верой недоказанные факты и, с другой стороны, готовности различных изощренных групп использовать эту человеческую слабость в качестве инструмента контроля над другими.

Отделена ли церковь от государства? Можно ли говорить утвердительно, когда сегодня первое в государстве лицо чтит своим обязательным присутствием религиозные празднества в Богоявленском соборе и, давая пример остальным россиянам, осеняет себя крестом перед телевизионной камерой. И это вместо того, чтобы употребить время на стратегические размышления о делах насущных или просто отдохнуть, дабы не проспать в будущем очередную Ирландию. Можно ли говорить утвердительно, когда недалеко от Кремля, где и без того соборов хватает, на земле, отведенной правительством, строится Храм Христа Спасителя, стоящий миллиарды рублей. А тысячи снова облапошенных людей, десятилетиями ждавших улучшения жилищных условий, войдут в XXI век, как и раньше, униженными и оскорбленными. Все мы видим — Россия тяжело больна. Больна ли она смертельно?

В романе Д. Мережковского «Петр и Алексей» царевич Алексей, ведя богословский спор с фрейлиной Юлианой Арнгейм, говорит ей: «Мудры вы, сильны, честны, славны. Все у вас есть. А Христа нет. Да и на что вам? Сами себя спасаете. Мы же глупы, нищи, наги, пьяны, смрадны, хуже варваров, хуже скотов и всегда погибаем. А Христос-Батюшка с нами есть и будет во веки веков. Им, Светом, спасаемся!»

В отличие от фрейлины Юлианы мы с вами в России не иностранцы. И мы не хотим быть «глупы, нищи, наги, смрадны». Хотим быть «мудры, сильны, честны». И чтобы сами себя спасали.

Летом 1993-го в финском городе Оулу открылась международная научно-техническая выставка с космическим уклоном. Мы мало знаем об Оулу. Он расположен на жизненно важных дорогах: морской порт, современный аэродром, узел железнодорожных и шоссейных путей, живописная местность, притягивающая туристов. Но главное в том, что сам город состоит из двух десятков научных и десятка учебных институтов. Из прописанного здесь объединения «Нокия» разлетелись по всему миру радиотелефоны и другие современные штучки. И вот власти этого города обратились к американским и российским уфологам с просьбой поучаствовать в новой выставке. Уфоцентр представлял российскую экспозицию вместе с редакцией петербургской газеты «Аномалия», вокруг которой, благодаря усилиям ее редактора Татьяны Сырченко, концентрируются изучающие неведомое жители города на Неве. На открытие мы приехали с Павлом Поповичем и боялись, что на фоне американцев наши экспонаты будут выглядеть бледно.

Американцы выставили несколько громадных цветных фотографий объектов и завалили прилавок уфологической литературой. Для озвучивания всего этого и участия в широкой пресс-конференции приехал канадский физик Стентон Фридман, неистовый оратор и радетель за истину в Розвеллской мистерии.

Наша экспозиция была представлена уфометрическими приборами, методиками их использования в полевых условиях, новой концепцией «Тунгусского дива», результатами использования биоиндикаторов для прогнозирования появления НЛО и идентификации мест посадок. Много посетителей обращалось вокруг образца вещества, оставшегося после дуэли двух НЛО в районе Пятигорска. Во всяком случае, мне, как лицу явно заинтересованному, наша экспозиция показалась более новаторской и оригинальной. А как могло быть иначе, если исследователи, формировавшие ее, не были заурядными личностями. Большинство имели научное признание в виде ученых степеней и званий, а некоторые были возведены в научный ранг, являясь академиками и членами-корреспондентами Международной академии информатизации. По сравнению с Российской академией наук она чрезвычайно молода. Но в этом-то ее и сила. Вот выдержки из официальных документов.