В. Елагин - Летопись России. Дмитрий Донской и его время

Едва угасла заря, и наступила ночная мгла, Дмитрий Иванович вместе с Дмитрием Боброком и другими воеводами выехали лично в раз ведку, «выехаша на поле Куликово и сташа среди обоих полков» [278] Татищев В.Н. Указ. соч. С 145. .

Источники несколько поэтизируют эту поездку князя Конечно, она носила прагматичный характер: желание узнать больше о противнике, и всё же… Можно понять состояние и волнение воевод, знающих, что произойдёт на этом месте буквально через некоторое время. В эти моменты невольно обращаешь взор как в сторону своего войска, так и в сторону противника, невольно ищешь некие приметы, пытаясь преду гадать грядущие события. «И обратишась к полком татарским и слышавше тамо клич и стук велий, аки торжища снимаются и аки грады зиждущи, и ззади их волцы выюще страшно всльми; по деспей же стра не бысть во птицах трепет велий, кличаще и крылами биюще и враны грающе и орлы клегчюще по реце Непрядве. И глагола волынец вели кому князю: «Что слышал еси?» Он же рече. «Страх и грозу велию слышах» [279] Там же. . Затем Дмитрий Иванович обратил свой взор в сторону рус ского войска, где стояла глубокая тишина. «Глагола ему Дмитрей Боброков волынец: «Что, господине княже, слышали есте?» Глагола князь великий: «Ничтоже, точию видехом ог множества огнев снимахуся зари». Глагола Дмитрей Боброков волынец: «Господине княже, благо дари Бога, имаши победити враги своя» [280] Там же. . Окрылённый возвращался к своему войску Великий князь.

«Тоя же нощи, утру свитающу месяца Сентября въ 8 день, на праздник Рожества пречистыа Богородицы, и возходящу сълнцу, бысть мгла велия но всей земле, аки тма, и до третьяго часа дни, а потомъ нача убывати» [281] ПСРЛ. Т. XI. С.58. . Три часа дня, по нашему времяисчислению — где-то около девяти часов утра [282] Кирпичников А.Н., Указ. соч. С.107. . Большой туман, окутавший всю местность, затруднял боевому построению войска, но лишь только мгла начала проясняться, заиграли трубы, сзывая свои отряды и полки под развивающиеся стяги. Дмитрий Иванович лично объехал каждый полк, обращаясь к воинам, призывал постоять за православие, выполнить свой последний долг. «Господа ради и пречистыа Богородицы и своего ради спасения подвизайтеся за православную веру и за братию нашу! вси бо есмы от мала и до велика братиа едини, внуци Адамли, родъ и племя едино, едино крещение, едина вера христианская, единаго Бога именемъ Господа нашего Иисуса Христа, въ Троице славимаго, умремъ в сий часъ за имя Его святое, и за православную веру и за святыа церкви, и за братию нашу за все православное христианьство» [283] ПСРЛ. Т. XI. С.58. . Обращаясь так к воинам, Дмитрий Иванович не различал ни москвичей, ни белозерцев, пи ярославцев… Перед ним были единые православные, русские, плечом к плечу стоящие сейчас в рядах, готовые умереть за общее дело, «и укрепишася и мужествени быша, яки орлы летающе и яко лвы рыкающе на Татарьскиа полкы» [284] Там же. .

Если русские полки стояли уже на Куликовом поле, то ордынцы ещё только подступили к нему; вот почему всю ночь их войска были в движении, вот почему «клич и стук велий» слышали Дмитрий Иванович и Дмитрий Боброк В районе Красного Холма, в водоразделе рек Курца, Смолка, Нижний Дубяк Мамай располагал своё войско. Зная от дозорных, что в нескольких километрах перед ним стоит готовое к сражению войско, он лихорадочно решал для себя вопрос: либо принять бой сейчас, не разобравшись в диспозиции, либо всячески его оттянуть, выждал, время, когда соединятся союзники, когда будет более благоприятная для ордынского войска обстановка. И вот здесь резкое и решающее слово сказал сторожевой полк. Для Дмитрия Ивановича очень важно было, чтобы сражение состоялось сегодня, в один из самых святых русских православных праздников, пока не подошли ещё войска Ягайло, находящиеся в двух днях пути, именно на местности более благоприятной русским полкам, нежели ордынским. Нужно было раздразнить соперника, обозлить его, заставить, бросив, всё, ринуться в схватку, и тогда уже битву не остановить. Эту задачу выполнил сторожевой полк. Состоящий из храбрецов, опытных и умных воинов, ловких наездников, он наскоками нападал на строящиеся войска, сшибался с татарскими дозорами, всячески вовлекая их в бой. В «Летописной повести о Куликовской битве» есть даже сообщение, что сам Дмитрий Иванович принял участие в этих стычках: «В урочный час сперва начали съезжаться сторожевые полки русские с татарскими. Сам же князь великий напал первым в сторожевых полках на поганого царя Теляка, называемого воплощённым дьяволом Мамая. Однако вскоре после того отъехал князь в великий полк…» [285] Летописная повесть… С. 123. . Представляете, как важен был для Дмитрия Ивановича этот момент, если себя он делает приманкой. Увидев Великого князя, многие татары рванули, нарушив строй, попытать счастья, а за ними тронулось и всё войско.