Ричард Докинз - Рассказ предка

Еще более локальная конвергенция сводит к одному предку всех грызунов, которые жили во времена, когда вымерли динозавры.

Еще более локальная, более поздняя, сводит всех человекообразных обезьян (включая людей) к их общему предку, который жил приблизительно 18 миллионов лет назад.

В большем масштабе может быть обнаружена аналогичная конвергенция, если мы движемся назад от любого позвоночного животного, и еще большая конвергенция, если двигаться назад от любого животного к предку всех животных. Наибольшая всеобщая конвергенция приводит нас от любого современного существа -- животного, растения, гриба или бактерии -- назад к единому прародителю всех живых организмов, вероятно, напоминающему некоторую бактерию.

Я использовал "конвергенция" в последнем абзаце, но на самом деле я хочу приберечь это слово для обозначения совершенно иного понятия в прямой хронологии. Поэтому в нашем случае я заменю его "слиянием" или, по причинам, которые станут понятны через мгновение, "рандеву". Я, возможно, использовал бы кроме этого термин "соединение", однако, как мы увидим, генетики уже используют его в более точном смысле, подобном моему "слиянию", но сосредоточенному на генах, а не на видах. В обратной хронологии предки любой группы видов должны, в конечном счете, встретиться в особый геологический момент. Их место рандеву – последний общий предок, которого они все разделяют, которого я назову "Сопредком": скажем, фокальный грызун или фокальное млекопитающее, или фокальное позвоночное. Самый древний сопредок – великий предок всех сохранившихся живых существ.

Мы можем быть совершенно уверены в том, что действительно существовал единственный сопредок всех сохранившихся форм жизни на этой планете. Доказательством служит то, что все, кого когда-либо изучали, разделяют (полностью в большинстве случаев, почти полностью в остальных) один и тот же генетический код; и генетический код слишком детализирован в некоторых аспектах своей сложности, чтобы быть изобретенным дважды. Хотя не каждый вид был исследован, у нас уже есть достаточно информации, чтобы быть достаточно уверенными в том, что никакие неожиданности, увы, нас не ждут. Если бы мы теперь обнаружили, что есть форма жизни, достаточно отличающаяся, чтобы иметь полностью иной генетический код, это было бы самое захватывающее биологическое открытие во всей моей взрослой жизни, независимо, живет ли она на этой планете или на другой. При существующем положении вещей кажется, что все известные формы жизни могут быть прослежены до единственного предка, который жил более 3 миллиардов лет назад. Если были другие, независимые источники жизни, они не оставили потомков, которых мы могли бы обнаружить.

И если бы теперь они возникли вновь, то их, вероятно, быстро съели бы бактерии.

Великое слияние всей сохранившейся жизни не то же самое, что само зарождение жизни. Это потому, что все сохранившиеся виды, по-видимому, разделяют общего сопредка, жившего после возникновения жизни; иной вариант был бы маловероятным совпадением, поскольку это позволяет предположить, что первоисточник жизненных форм тотчас разветвился, и больше чем одна из его ветвей выжила до настоящего времени. Нынешние учебники традиционно датируют самые древние бактериальные ископаемые приблизительно 3.5 миллиардами лет, таким образом, зарождение жизни должно, по крайней мере, предшествовать этому. Если мы примем во внимание последние дискуссии вокруг этих очевидно древних ископаемых, наша дата зарождения жизни могла бы быть немного более недавней. Стоящий у Великого Слияния последний общий предок всех сохранившихся существ мог быть предшественником самых древних окаменелостей (он не фоссилизировал), или он мог жить миллиард лет спустя (все, кроме одной из нескольких линий, вымерли).

Учитывая, что все обратные хронологии, независимо от того, где они начинаются, достигают высшей точки в одном Великом Слиянии, мы обоснованно сможем не отказывать себе в своих человеческих пристрастиях и сконцентрироваться на единственной линии наших собственных предков.

Вместо того, чтобы рассматривать эволюцию, как направленную в нашу сторону, мы выбираем современного Homo sapiens , к которому питаем простительное предпочтение, как отправную точку для обратной хронологии. Мы выбираем этот маршрут из всех возможных маршрутов к прошлому, потому что нам интересны наши собственные прапредки. В то же время мы не будем забывать, что, хотя мы не должны детально следовать за ними, есть другие историки, животные и растения, принадлежащие другим видам, кто самостоятельно шагает назад из своих собственных отправных точек, в своих собственных паломничествах, чтобы посетить своих собственных предков, включая в конечном счете тех, которых они разделяют с нами. Если мы будем следовать своей дорогой в прошлое, то неизбежно встретим этих других пилигримов, и они присоединятся к нам в определенном порядке, порядке в котором их жизненные линии сливаются с нашей, порядке возрастания степени родственных отношений.