Юрий Воложанин - Чертов мост

- Боитесь, что приютили шпиона? - пошутил он и протянул документ.

Она взяла паспорт, посмотрела фамилию, вернула и все-таки улыбнулась. Оперуполномоченный счел это сигналом к беседе, но Августа уже исчезла в винограднике. Почему она вздумала проверять паспорт? Тут к отдыхающим привыкли и документы брали только на прописку. Где ее отец? Почему она так нелюбезна? И почему у нее грустная улыбка? Впрочем, для этого он тут и поселился - ответить на вопросы.

Он поселился для этого. Но она-то зачем пустила дачника в эту нежилую беседку? И уговаривать долго не пришлось. Даже не спросила, на какой срок. Или это опять ловушка?

Южный вечер стремительно опускался на поселок. В беседке уже потемнело. Делать в новом жилище было совершенно нечего. Ни света, ни стола. Пугать тишину приемником не хотелось, да и поселился он, чтобы слушать отнюдь не транзистор. Капитан пошел на улицу.

Августа опять стояла у изгороди, словно кого-то ждала. Он тоже остановился, чуть было не пригнувшись, как классический детектив, к ботинкам, дабы завязать шнурок. И посмотрел туда, куда смотрела она, - в небо.

Солнце опустилось за самую могучую вершину, и оттуда веером расходились морковного цвета раскаленные лучи. Горы сразу посинели. Лощины сделались черными и узкими. Запахло табачным полем.

- Красиво, - сказал капитан.

Она молчала. Ее белые волосы порозовели - к ним прорвался отставший от уходящего солнца луч.

- Воздух у вас сухой и теплый.

- Вот и дышите.

Откровенности он не ждал, надеясь лишь на вежливую беседу. Ему же грубили. Он мог обидеться, будучи на свидании, где-нибудь в магазине, в приятельской беседе… Но на службе капитан был неуязвим.

- Виноградник у вас густой…

- Отдыхайте-отдыхайте, - перебила Августа и пошла в дом.

А может, она хотела отвязаться; надоели им тут отдыхающие своими пустопорожними разговорами, бездельем и гамом. Но Петельников уйти не мог, потому что она была дочерью того человека, из-за которого ему не повезло с отдыхом. Не поэтому… Потому что по своей воле он ни разу не ушел от нераскрытого преступления.

Вадим решил пройтись по синеющим улицам - уж очень не хотелось сидеть в винограднике.

Побродив, он вернулся в беседку и прилег на свое узкое ложе.

Не спалось, да ведь недавно и встал. И нечем заняться. Ни почитать, ни послушать последние известия. Чувство заброшенности и оторванности от мира вдруг захлестнуло его - это на юге-то, где на пляже яблоку негде упасть. Он лежал на топчане в этих кустах и смотрел в овальную дыру, которую оставили листья в живом потолке. В ней светлело ночное небо - значит, вышла луна. Значит, пришла ночь. Он лежал и слушал спящий поселок…

Вадим решил обозреть дом, куда завтра собирался проникнуть. Повернувшись на своем несгибаемом топчане, он раздвинул листья, глянул в залитый луной сад и сжался…

У беседки, как привидение, стояла белая Августа с поднятым ружьем.

Секунду или две он не мог шевельнуться. Затем с силой оттолкнулся и скатился под топчан - его толстые доски могли спасти от пули…

Но выстрела не прозвучало. Выждав, он отвел в сторону листик и посмотрел в сад одним глазом - там никого не было. Словно все показалось. Тишина.

Он вылез из-под топчана, унял дрожь в ногах, сел на чурку и начал ждать рассвета.

Получалось, что Августа заодно с Олегом. И он снова в ловушке. И жив ли ее отец? Жив ли тот старичок, который писал «заточенный» и «Христа ради»? Капитан представлял его маленьким и чудаковатым.

День возвращался нехотя. Сначала потускнела луна и откатилась куда-то в сторону. Потом стало прохладно - он даже набросил на плечи одеяло. Затем бешено зачирикали воробьи. По улице пробежал человек - занимать место на пляже. И сразу ударило в глаза утро: розово засветились вершины гор, дунул с моря ветерок, шумно задышали белесыми листьями пирамидальные тополя, зафыркали машины и заскрипели двери. В доме Августы тоже стукнуло.

Петельников встал и пошел к шлангу. Горная вода окатила грудь и спину, сняв ночную бессонную вялость. Одевшись, он решительно подошел к двери. Медлить больше нельзя. Нужно отобрать ружье и эту Августу доставить в милицию. Если ночью ей что-то помешало расправиться с ним, то может не помешать в любую другую минуту. Скорее всего она в доме одна - иначе бы к беседке ходил мужчина. И не с ружьем, а с финкой или ломиком. Видимо, не ожидали, что он будет ночевать в их логове, и не приготовились.

Все-таки Вадим решил заглянуть в окно, чтобы не нарваться на засаду…