Гиббон Э. - Закат и падение Римской империи. Том 2

ъам Юлиан (Поел. 51, стр. 454) уверял жителей Александрии, что до двадцатого года своей жизни он был христианином (он, вероятно, хотел сказать «искренним христианином»).

^ Григ. Наз. Ill, стр. 70. Он старался смыть с себя этот священный знак в крови, быть может, Тавроболия Бароний, Annal. Ecclec. 361 г. N«3,4.

® См. касательно его христианского и даже церковного воспитания сочинения Григория Назианзина (3, стр. 58), Сократа(кн. 3. гл. 1) и Соэомена, (кн. 5, гл. 2\ Он мог бы попасть в епископы и. может быть, в святые.

9Философ (отрывок, стр. 288) смеется над железными цепями этих отказавшихся от мира фанатиков (см. Тильемона, Mem. Eccles. том IX, стр. 661,662), позабывших, что человек по своей природе кроткое и общительное животное, anthrflpoy physei politikoy dz5oy kai hSmeroy. Этот язычник полагает, что так как они отказались от богов, то ими овладели и мучат их злые демоны.

1°* Та часть этой работы, которая выпала на долю Галла, исполнялась с энергией и успехом; но земля упорно отвергала и ниспровергала постройки, которые возводились нечестивой рукой Юлиана (Григ. Наз.,3, стр. 59-61). Это местное землетрясение, засвидетельствованное многими очевидцами, может считаться за одно из самых несомненных чудес в церковной истории.

См. Юлиана apud Сугй., ка 6, стр. 206; кк 8, стр. 253,262. «Вы преследуете (говорит он) тех еретиков, которые оплакивают умерших не тем самым способом, какой вы одобряете». Он оказывается довольно хорошим богословом, но утверждает, что учение о христианской Троице истекает не из того, чему поучали се. Павел, Иисус и Моисей. (Отвращение Юлиана к христианству приняло более решительный характер, когда он познакомился с высокомерием, честолюбием и корыстолюбием церковной иерархии. В его уме, уже предубежденном против самой религии, натурально возникло отвращение к созданному этой религией сословию, которое отличалось упомянутыми пороками и теснилось у самых ступеней императорского престола, с ожесточением нападая на мнения своих противников и заявляя свое божественное право на повиновение верующих. Мрачная тень, которую набросило это обстоятельство на его мнения о христианстве, не избегла наблюдательности некоторых писателей, изучавших мотивы его действий. Главным из этих мотивов, по словам Экгеля (VIII, 130), были его «ingestum odium epis coporum ejus aetatis» и «aliquorum non ferenda ambitio». Неандер (Ист. Ill, 82) также говорит, что «Юлиан в особенности ненавидел епископов»; он замечает (Имп. Юл., стр. 132), что «обхоиодение Юлиана с христианами вообще отличалось от его обхождения с епископами», и признает, что эти последние «позабывали о своих обязанностях по отношению к верховному сановнику». Даже Варбуртон (Юлиан, сгр.24) не в состоянии отвергать, что «по своим буйным и дерзким манерам они был достойны всей строгости его правосудия». Гиббон (гл. 25) цитирует из сочинений Аммиана (кн. 27, гл. 3) описание их роскоши и блеска, превосходивших блеск императорского величия. Уничтожить их влияние и унизить их гордость было главной целью мероприятий Юлиана. С целью создать новые поводы для раздоров и тем ослабить епископов он позволил возвратиться из ссылки тем, кто был изгнан во время предшествовавшего господства противоположной секты; но он снова отправил в ссылку Афанасия, господствовавшего над Александрией с такой абсолютной властью, какой не имел он сам. Он не уклонялся от своей цели и тогда, когда писал первосвященнику Галации, что советует ему и его сотоварищам «брать пример с христианских епископов и заявлять притязания на такое достоинство, которое выше всякого земного звания». Он ежедневно мог замечать, какую власть способно приобрести правильно организованное духовное сословие, и он намеревался упрочить противоположное влияние, которым он стал бы руководить в качестве верховного первосвященника. Эта мысль упрочила его предвзятое нерасположение к церкви, способной иметь таких руководителей, и усилила в его глазах безрассудство их мелочных споров о словах, ярость их борьбы и ожесточение их взаимных гонений. - Издат)

12)Либаний, Orat Parentalis, гл. 9,10, стр. 232 и сл. Григ. Назианзин, Речь 3, стр. 61. Евнан., Vit Sophist in Maximo, стр. 68-70, изд. Коммелина.

13)Один из новейших философов остроумно сравнивает различное влияние деизма и политеизма по отношению к сомнениям и убеждениям, которые они порождают в человеческом уме. См. Essays Юма, чЛ, стр. 444-457 изд. in 8-v о 1777.

Кибела была привезена в Италию в конце второй Пунической войны. Чудо девственницы или матроны Клаедии, доказавшей свою добродетель таким способом, который оскорбил скромность римских дам, засвидетельствовано множеством очевидцев. Их показания собраны Дракенборхом (ad SHtum ftalicum, XVII, 33}. но мы можем заметить, что Ливий (XXIX, 14) слегка упоминает об этом факте в скромной и двусмысленной форме.