Йожеф Аугуста - Великие открытия

Шааффхаузен кончил. Теперь молчали и скептики: ведь они выслушали не сообщение провинциального учителя, а доклад широко известного исследователя. В зале царило молчание, но это было затишье перед бурей.

Заседание, о котором идет речь, состоялось весной 1857 года в Бонне по случаю сессии Нижнерейнского общества естественных и медицинских наук. На нем Фульротт впервые заявил о принадлежности найденных костей предку современного человека и подчеркнул, что они, по всей вероятности, относятся к плейстоценовой, или, как тогда говорили, дилювиальной эпохе. (Сегодня мы знаем, что геологический возраст этой находки 40 — 50 тысяч лет.) А Шааффхаузен впервые в присутствии общественности сделал сообщение, что кости из Неандерталя принадлежат существу, которое представляет древнейшую человеческую расу. Несмотря на разгоревшиеся позднее жаркие споры, Шааффхаузен всегда оставался верен своему утверждению, хотя сам сомневался в плейстоценовом возрасте костей, как и все другие участники собрания.

Много позже Фульротт вспоминал: «Когда весной 1857 года я представил эту находку собранию в Бонне… никто из присутствующих не присоединился к моему мнению о геологическом возрасте находки».

Первыми поддержали точку зрения Фульротта видный анатом Т. Гексли, историк древнего мира В. Кинг, антрополог П. Брока и геолог Ч. Лайель, который посетил Фульротта в 1868 году.

Правда, отдельные немецкие исследователи, придавая большое значение возрасту неандертальской находки, пытались продолжить раскопки. Однако Фельдгоферский грот к тому времени был непригоден для исследовательских работ, и можно было искать лишь косвенные доказательства. Так, в 1864 году недалеко от Фельдгоферского грота в нескольких слоях плейстоценового русла реки Дюссель Г. Дехен обнаружил кости и зубы типичных плейстоценовых животных — пещерного медведя, пещерной гиены, дикой лошади, мамонта, шерстистого носорога, а также типичные колонии плейстоценовых ракушек. А в 1898 — 1899 годах О. Раутерт начал тщательные исследования неандертальской пещеры, расположенной на противоположном, правом, берегу, напротив Фельдгоферского грота. Раутерт нашел там зубы и кости пещерного льва и каменные орудия мустьерского типа. Благодаря этим более поздним исследованиям было установлено, что цвет и степень окаменелости найденных костей животных и человеческого скелета из Фельдгоферского грота совпадают. Это давало основание считать с определенными оговорками — так как неопровержимые доказательства отсутствовали, а сомнений было немало, — что возраст костей из пещер и плейстоценовых отложений реки Дюссель одинаков.

Мы уже говорили, как поражены были участники боннской сессии, увидев человеческие кости из Неандерталя и услышав доклады Фульротта и Шааффхаузена. Чтобы понять причины их изумления, познакомимся поближе с историей развития естественнонаучного мышления.

В конце XVII столетия классификация животных и растений стала необходимостью. Благодаря бурному развитию торговли расширялись представления о мире; открытие новых стран обогащало знания о природе.

Описания новых видов животных нуждались в упорядочении и систематизации, но осуществить это было нелегко, хотя и делались наивные попытки предпринять что-либо в этом направлении. Только знаменитому шведскому натуралисту Карлу Линнею (1707 — 1778) удалось создать систему, которая и легла в основу нынешней классификации.

Однако Линней принадлежал к числу ученых, веривших в божественный акт сотворения мира и в неизменность всего живого. Именно поэтому он категорически заявил: «Tot sunt species, quot ab inilio creavil infinifum Ens» (существует столько видов, сколько бог создал их с самого начала). Его авторитета оказалось достаточно, чтобы никто в этом не сомневался. Линней был убежден, что человек в отличие от всех остальных живых существ был сотворен по образу и подобию божьему и ему был дан божественный разум. Однако, несмотря на это, классификация Линнея объединила человека и обезьян в одну группу. Тем самым ученый, возможно сам того не желая, установил, что человек — это самая высокоразвитая форма млекопитающих, которая ближе всего к человекообразным обезьянам.

Однако уже к середине XVIII столетия вера в то, что мир и все живое созданы богом, была поколеблена новыми открытиями. Множились факты, которые нельзя было объяснить, исходя из религиозных воззрений. Отдельные ученые все яснее стали понимать, что виды совсем не неизменны и не постоянны. В числе первых выступили против устаревших представлений и несколько русских естествоиспытателей, и прежде всего Михаил Васильевич Ломоносов (1711 — 1765), а также некоторые французские ученые. Тогда-то впервые заговорили о родственных связях между всеми живыми существами, о развитии от низших существ к высшим и родстве человека и животных.