Лев Бобров - В поисках чуда (с илл.)

«Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт» в 1966 году тяжело вздыхал: «СССР продолжает лидировать в гонке, цель которой — послать человека на Луну».

В 1966 году Советский Союз продолжал методично осуществлять широкую программу космических исследований. Вот ее важнейшие вехи:

— 1 марта 1966 года созданный руками человека аппарат впервые достиг планеты солнечной системы; АМС «Венера-3» доставила на поверхность «утренней звезды» вымпел с гербом СССР;

— 16 марта успешно закончился 22-суточный орбитальный полет «Космоса-110» с двумя пассажирами — собаками Ветерком и Угольком; выясняется, как действует на организм длительное пребывание в космических условиях;

— 3 апреля наш естественный спутник впервые обрел собственную «Луну»: ею стала автоматическая станция «Луна-10», 30 мая с ней проведен последний из 219 сеансов связи;

— 6 июля осуществлен запуск огромной летающей лаборатории «Протон-3» весом свыше 12 тонн для исследования космических лучей;

— 28 августа на селеноцентрическую орбиту вышла «Луна-11»; а вслед за ней, 25 октября, — «Луна-12»; получены фотографии нашего ночного светила, а также новые сведения о радиационной и метеорной обстановке;

— 24 декабря советская автоматическая станция «Луна-13», еще более совершенная, чем «Луна-9», мягко опустилась на поверхность ближайшего к нам небесного тела; измерена плотность лунного грунта, изучены другие его свойства, переданы на Землю его снимки с малого расстояния…

И вдруг…

24 апреля 1967 года при завершении испытательного полета на новом космическом корабле «Союз-1» трагически погиб летчик-космонавт Владимир Комаров…

«Сознанием понимаешь, что, когда идет завоевание вселенной, возможны жертвы, — писали в те траурные дни „Известия“. — Сердцем это понять тяжело… Природа сурова, всегда готова предъявить первопроходцам счет. Счет этот уже оплачен жизнями трех мужественных американских космонавтов. Они сгорели на Земле, и мы скорбели об этих смертях. Нынче погиб наш соотечественник — ему дано было насладиться последним полетом, — и вот погиб, возвращаясь домой, у самой Земли».

А в конце марта 1968 года… Поначалу не верилось: неужели это он?

С портрета, обрамленного траурной каймой, смотрело лицо космонавта номер один. До сих пор трудно свыкнуться с мыслью, что и его уже нет в живых…

«Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!»

Эти слова из горьковской «Песни о Соколе» прозвучали в речи Андрияна Николаева на траурном митинге 30 марта 1968 года, когда Москва провожала в последний путь Юрия Алексеевича Гагарина.

«Несмотря на смерть Гагарина, его место в истории вне всякой конкуренции, — писала английская газета „Сан“. — Он был первым человеком в космосе, первым, кто вернулся обратно и рассказал нам сказочную быль».

А из обычного тренировочного полета на реактивной крылатой машине он не вернулся. Вместе с ним погиб инженер-полковник Владимир Сергеевич Серегин — авиационная катастрофа оборвала и его жизнь.

И снова вспоминаются слова Циолковского: «Но мы, наученные историей, должны быть мужественней и не прекращать своей деятельности от неудач. Надо искать их причины и устранять их».

Нет, никакие временные неудачи не заставят покорителей космоса пасть духом и опустить руки.

Лаконичные газетные строки оповещают нас о новых и новых бросках во вселенную.

А 10 апреля 1968 года выведена на селеноцентрическую орбиту «Луна-14». Это новый источник селенофизической, геофизической и астрофизической информации.

Этот перечень удлиняется уже не с каждым годом, а почти с каждым месяцем. Придет день, когда в нем появится сообщение о благополучном возвращении первой межпланетной экспедиции — сначала с Луны, потом…

12 июня 1967 года в космос ушла автоматическая межпланетная станция «Венера-4». 18 октября, в канун пятидесятилетия Великого Октября, она плавно опустилась на поверхность Венеры.

До последнего времени сведения о свойствах газовой оболочки, окутывающей ближайшую к нам планету солнечной системы, были весьма противоречивы. Например, оценки давления у поверхности Венеры расходились в десятки раз, колеблясь между 1 и 100 атмосферами. Теперь, после прямых измерений, проделанных советским десантником-автоматом, этот интервал сузился до 15–22 атмосфер. Оказалось, что верхний слой почвы отнюдь не проморожен до минус 40 градусов, но и не раскален до плюс 400, как полагали раньше; его температура составляет около 280 градусов. Уточнен также химический состав венерианской атмосферы.