Часть первая
МАШИНА ИЛЛЮЗИЙ
Впервые о машине времени заговорили в девятнадцатом веке: Но почему в девятнадцатом? Да потому что именно это столетие принесло науке ускоренные темпы развития. Всю предыдущую эпоху текла размеренная и относительно спокойная (войны и прочие бедствия оставим в покое) жизнь. А в этом замечательном веке благодаря развитию промышленности научные открытия стали буквально молниеносно вводиться в быт: появились первые электрические приборы, сложные механизмы, радио, телефон, фотосъемка, кино, летательные аппараты тяжелее воздуха, паровозы, автомобили — всего и не перечислишь. Причем все это случилось буквально за полвека.
И если во времена Пушкина люди жили при свечах и ездили на лошадях, то к концу того же века жили они сперва при газовом, затем при электрическом освещении, ездили на поезде или автомобиле, вместо того чтобы обращаться к живописцам, предпочитали увековечивать свои личики на дагерротипах, а затем на фотоснимках, и их быт столь сильно изменился, что даже современники Пушкина были бы потрясены этими новациями, случись им посетить наш мир в канун 1900 года. И все эти чудеса оказались возможными благодаря неожиданному и совершенно непонятно откуда явившемуся взлету научного знания. Вполне попятно, что в пик такого сногсшибательного научного прогресса изобретение еще одной машины — на сей раз машины времени — воспринималось самыми разными людьми как вполне возможное и реальное дело. Если возможно выехать на поезде из Одессы в Петербург, то почему нельзя выехать из Петербурга 1900 года в Киев тысяча двухсотого или Москву двухтысячного? Машины могут все — это был своего рода девиз конца девятнадцатого столетия. Они могут нас переносить из одной точки земли в другую, смогут вскоре отправить с Земли в небеса, то есть в космос, и, вероятно, нет ничего нереального, что именно машина сможет транспортировать людей и сквозь время — в будущее или прошлое. Так что способ передвижения во времени с помощью машины или некоего аппарата — это изобретение девятнадцатого столетия, которое видело в машинах будущее цивилизованного мира.
Первым писателем, который «изобрел» машину времени, был русский. Именно он, Александр Вельтман, в тридцатых годах девятнадцатого века издал фантастический роман под названием «Предки Калимероса». Именно он и «придумал» механизм, способный перемещать человека во времени. В семидесятые годы девятнадцатого века в Австрии увидел свет роман Святоплука Чеха «Новое эпохальное путешествие Пана Броучека, на этот раз в XV век», в котором главный герой, совершенно обычный пражанин, чудом оказался выброшенным в прошлое, а точнее — в эпоху Гуситских войн. Конечно, для самого Чеха перемещение пана Броучека в отдаленную эпоху было просто литературным приемом, чтобы показать негативные стороны современного общества со смешной стороны, но, тем не менее, — это второй роман о путешествии во времени. Спустя еще десятилетие, в 1881 году, тему путешествия во времени разрабатывал американский фантаст Эдвард Митчелл в новелле «Часы, идущие назад». В 1888–1889 годы выходят сразу два романа о проникновении во время. Автор одного из них — Марк Твен, написавший незабываемую книгу «Янки при дворе короля Артура», которая так же, как и для Святоплука Чеха, была сатирой на современный образ мышления, герой в прошлое попадает совершенно случайно, без всяких приспособлений. Зато другой автор, детально разработавший устройство для перемещения во времени, — всем известный английский фантаст Герберт Уэллс. Впрочем, когда он печатал свой первый роман о путешествиях во времени «Хроники аргонавтов», внимания на него широкая публика даже не обратила. Выходил роман отдельными выпусками, по несколько глав, к писатель прекратил публиковать свои «Хроники» после третьего выпуска серии. Сам Уэллс очень стыдился этого своего опыта, он даже предпринял скупку нераспроданных экземпляров «Хроник» и уничтожил их. Литературный мир практически не знает этого опуса молодого Уэллса. Зато второй, переработанный вариант «Хроник» «История путешественника во времени», который русскому читателю известен под названием «Машина времени», знают все — от детей до стариков. Вышел этот роман спустя почти десятилетие после первого — в 1895 году. Он-то и принес Уэллсу признание читателей.
Читать дальше