Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Таким образом определены элементы, из которых слагается в развитом народном хозяйстве меновая ценность продуктов. Меновая ценность товаров устанавливается на уровне, необходимом для того, чтобы труд, затраченный на производство, вознаграждался по завоеванной рабочими норме заработной платы, а содействие капитала — по норме прибыли, необходимой для покрытия единицы пропитания капиталиста. Землевладелец же является в роли «residual claimant» 860 ; он получает в виде земельной ренты «следуемую ему и обусловленную правом собственности на землю долю, которая остается после вычета из общей ценности выручки первых двух определенных сумм» (с. 411).

Но в каком же смысле можно считать изложенную нами теорию ценности, считающую элементом, созидающим ценность, наряду с трудом и вознаграждением за труд, также и требующие вознаграждения услуги капитала, теорией трудовых издержек? В том, что функция капиталистов, вознаграждаемая процентом, считается видом труда. Так и поступает Штольцман: в конце своего систематического изложения он объявляет свой взгляд на прибыль как на «социально-необходимое вознаграждение социально-необходимых функций образования и применения капитала, «не новым», в сущности, совпадающим с той точкой зрения, которую мы выше назвали немецким вариантом трудовой теории. Штольцман сочувственно цитирует слова А. Вагнера, на основании которых «труд», которого стоят продукты, охватывает собою и необходимую деятельность частного капиталиста и частного предпринимателя, и открыто заявляет, что на этой точке зрения он хочет основать не только социально-политическое оправдание процента, как это делает А. Вагнер, но и действительное его объяснение 862 . Но этого систематически необходимого заключения своей теории Штольцман кажется, вовсе не имел в виду во всем своем сочинении; у него есть выражения, в которых определяющие ценность трудовые издержки исчерпываются уплачиваемыми рабочим в более узком смысле квотами «единиц пропитания рабочих» 862 . Я полагаю, однако, что истинный взгляд Штольцмана заключается не в этих — противоречащих его принципу — замечаниях, а в провозглашении выполнения функций капиталистов видом труда, требующим вознаграждения.

Я полагаю, что учение Штольцмана подлежит многочисленным возражениям. Я не буду подробно повторять всего того, что в соответствующем месте было уже сказано по поводу трудовых теорий вообще и что, конечно, относится к трудовой теории Штольцмана не менее, чем к другим, — я отмечу поэтому только некоторые из наиболее ярких недостатков, которые присущи формулировке трудовой теории Штольцмана в частности.

Прежде всего не выдерживает критики уже его теория ценности, служащая фундаментом всего его учения, — закон трудовых издержек. Штольцман пытается обосновать его как очевидную и, так сказать, единственно возможную основу образования ценности на примере «первобытного типа». Но при этом он делает интересную, благодаря сопровождающим ее обстоятельствам, ошибку. Дело в том, что он только что сам совершенно правильно упрекал Рикардо, который вывел свой отличный от его, Штольцмана, закон трудовых затрат, между прочим, из того же произвольно конструированного примера первобытного типа, в том, что тот упустил из вида, что соответствие между ценностью и количествами затраченного труда устанавливается только благодаря случайным условиям произвольно выбранного примера (с. 34 и след.). Но непосредственно за тем Штольцман впадает в совершенно ту же ошибку. В самом деле, своими тремя предположениями, что все сотоварищи первобытного типа одинаково трудолюбивы, одинаково ловки и работают в течение одного и того же периода производства 864 , он устранил в своем примере все те моменты, которые могли бы отклонить ценность продукта не только от соответствия трудовыми затратам Рикардо, но и от соответствия трудовым издержкам Штольцмана, приближая ее к «standard», заметно отличному от этих последних. И по этой же причине принцип распределения Штольцмана представляет собою только «случайное свойство этой особой гипотезы», а не общее теоретическое правило. Если бы Штольцман представил в своей гипотезе неодинаково ловких или неодинаково трудолюбивых сотоварищей, то он быстро и несомненно мог бы убедиться в том, что и при отсутствии принуждения не всегда можно достичь полных, одинаковых единиц пропитания рабочих, что значительная часть 864 того, что Штольцман склонен приписать «силе», вытекает исключительно из экономической деятельности соответствующего фактора производства. Вполне ясно, что (и почему) угроза ленивого или неловкого рабочего «уйти» не «принудит» сотоварищей к уступке большей единицы пропитания в такой же степени, как такая же угроза ловкого и трудолюбивого рабочего!