Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Нечто подобное можно сказать и о Шеффле. Я оставляю в стороне субъективные значения понятия «пользования» в его более раннем сочинении, которое вообще не соответствует характеру теории пользования и которое он в последнем издании своего «Bau und Leben» молча взял обратно. В этом последнем сочинении он, однако, называет блага «запасом полезного потенциала» (Vorräte nutzbarer Spannkräfte) (III. 258), а пользования — «функциями благ», «эквивалентами полезных веществ по отношению к живому труду» (Aequivalente der nutzbaren Stoffe an lebendiger Arbeit» (III, с. 258, 259), «живой энергией неодушевленной социальной субстанции» (Lebendige Energien der unpersönlichen Sozialsubstanz) (с. 313). Все это совершенно верно; но функция благ, проистекающая из запаса полезного потенциала, представляет собой опять-таки не что иное, как наши полезные услуги, эквивалентом которых, в свою очередь, является не чистый процент на капитал, как это полагает Шеффле, а валовой процент или же ценность потребляемых благ. Вследствие этого недоразумения Сэй и Шеффле доказывают существование совершенно иного явления.

Психологически интересным является способ, посредством которого приходит к своему самостоятельному «пользованию» Германн.

Первое введение понятия пользования сделано под флагом пользования длящимися благами. «Земельные участки, постройки, утварь, книги, деньги имеют длящуюся потребительную ценность. Их употребление, в течение которого они существуют, называется пользованием; это пользование может быть рассматриваемо как самостоятельное благо, которое может само по себе достигнуть меновой ценности, называемой процентом» 507 . Настоящее доказательство существования самостоятельного пользования, обладающего самостоятельной ценностью, здесь не дается; оно, впрочем, и не нужно, так как всякий знает, что употребление земельного участка или дома, в самом деле, может самостоятельно оцениваться и продаваться. Однако — и на это должно быть обращено особенное внимание — то, что в этой связи каждый читатель будет и должен понимать под словом «пользование», представляет собою валовое пользование длящимися благами, субстрат арендной платы при земельных участках, наемного процента при домах или то же, что я выше обозначил полезными услугами благ. Самостоятельное существование этого «пользования» наряду с носителем этого пользования допустимо потому, и только потому, что пользование, о котором теперь идет речь, не исчерпывает собой самого блага: мы вынуждены согласиться, что пользование представляет собой нечто от блага отличное, самостоятельное потому, что благо продолжает существовать наряду с таковым, сохраняя при этом часть своих полезных свойств.

Второй шаг Германна заключается в том, что он проводит аналогию между употреблением длящихся и потребляемых благ и старается и у последних найти существование самостоятельного пользования, обладающего самостоятельной ценностью наряду с ценностью блага. Он находит 508 , что и потребляемые блага благодаря техническим изменениям могут сохранить свою годность и могут, хотя и в видоизмененной форме, «приобрести постоянство употребления». Если, например, руда, уголь и труд преобразовываются в чугун, то они при

этом вносят во вновь образованную годность необходимые химические и механические элементы; «и если затем чугун имеет меновую ценность трех затраченных на его производство меновых благ, то прежняя сумма благ продолжает существовать в новой годности — связанной качественно, в меновой ценности — связанной количественно». Но если и потребляемые блага способны к длящемуся употреблению, «то, — продолжает Германн, — и у благ, которые, сохраняя свою меновую ценность, качественно изменяют свою форму, можно рассматривать это употребление как самостоятельное благо, как пользование, которое само по себе может приобрести меновую ценность совершенно так же, как это имеет место у благ длящихся».

Таким образом, Германн достиг своей желанной цели, а именно констатировал существование употребления потребляемых благ наряду с самими благами. Рассмотрим, однако, несколько подробнее его мотивировку.

Прежде всего нужно установить, что единственной опорой его рассуждения является вывод, сделанный на основании аналогии. Существование самостоятельного употребления потребляемых благ никоим образом не подтверждается чувственным ощущением или опытом хозяйственной жизни, в отличие от благ длящихся. Никто не видел, чтобы из потребляемого блага выделялось самостоятельное употребление, а если кто-либо полагает, что видел это, так как ведь во всякой ссуде переносится употребление потребляемых благ, то он ошибается: он не видит здесь самостоятельного употребления, а только заключает о его существовании. Он видит только то, что А получает 100 гульденов для того, чтобы, по истечении года, отдать обратно 105 гульденов. То, что при этом 100 гульденов даются за ссужаемую сумму, а 5 гульденов за употребление ее, представляет собою только толкование наблюдаемого явления, а не непосредственное чувственное восприятие. Во всяком случае, если идет речь о самостоятельном употреблении потребляемых благ, то нельзя ссылаться на факт ссуды, ибо до тех пор, пока это существование проблематично, проблематично также, конечно, и право считать ссуду уступкой употребления; и желание объяснить первое последним было бы, очевидно, только постулированием того, что нужно доказать.