Стентон Пил - Любовь и зависимость

Цельность обучения теряется, когда школа отделяет людей от ресурсов сообщества и среды и заменяет это принудительным вливанием знаний. Все награды и стимулы накачиваются снаружи, а не произрастают прямо из процесса обучения. Даже если человеку действительно что-нибудь интересно, изучение этого в рамках строгого учебного плана на основе преподавательского одобрения и оценки быстро погасит желание исследовать материал самостоятельно. Исследование Марка Леппера и его коллег показывает, что если маленькие дети поначалу проявляют некоторую активность в силу своей естественной склонности, а затем инструктируются и вознаграждаются за нее же преподавателем, они прекращают делать это, как только преподаватель, а также внешняя структура и одобрение, обеспечиваемые им, исчезают. Удивительно ли, что студент, освободившийся от навязанных школой санкций, обычно не проявляет никакого желания заниматься предметами, которые он изучал в том контексте?

Или что немногие взрослые систематически читают что-нибудь с целью чему-то научиться?

Дети знают только то, что они учатся, потому что школа, родители и все остальные говорят, что они должны это делать. Их родителей может не заботить, читают ли они книгу, не относящуюся к школе, придумывают оригинальную идею или продумывают что-то для себя. Отметки и степени — это единственные признаки деятельности, которые родители и предполагаемые работодатели — и таким образом, сами студенты — могут распознать. Важность этих оценок подтверждается школой и ее преподавательским составом, который заинтересован в том, чтобы оправдать свою работу. Такое давление создает несоразмерное беспокойство об оценках, которые получают студенты. Тревога и неуверенность в себе — естественные побочные продукты системы, в которой успех рассматривается как ключевой показатель, и все же ощущается как нечто, находящееся вне контроля индивида. В отсутствие реальной или самостоятельно обретаемой награды, студент целиком отдан на милость одного старшего человека — преподавателя — в деле оценки своих способностей.

В книге "Как Дети Терпят неудачу" Джон Холт описывает обычный пример того, что мы по-своему называем "страхом неудачи" — озабоченность ребенка тем, как дать правильный ответ (ответ, который одобрит преподаватель) вне зависимости от того, как это будет достигнуто. Ребенок смотрит на учителя, ища намеков на то, что говорить, вместо того, чтобы продумывать подходящий ответ или ответ, который отражает его или ее собственное понимание вопроса. Так как это не позволяет развиваться действительным интеллектуальным процессам, подобные упражнения совершенно бесполезны, если не считать пользой подкрепление привычки полагаться на авторитет и, соответственно, не доверять собственному мышлению. Фактически, человек со временем вообще теряет способность оформить мысль. По мере того, как идут годы, эта зависимость вынуждает индивида признавать важность экспертного мнения. Кроме того, школа формирует паттерны почтения, в которые будут оформляться отношения с другими авторитетами и учреждениями. "Как только мы научились нуждаться в школе" — пишет Иллич — "все наши занятия стали приобретать форму клиентских отношений с другими специализированными организациями".

По мере того, как мы продолжаем учиться в школе, каждый год встречаясь с новыми преподавателями, наш интеллект должен стать достаточно податливым, чтобы охватить все различные стили чужого мышления, с которыми мы сталкиваемся. В результате этого мы не развиваем мыслительных привычек, которые порождают внутренние интеллектуальные стандарты и делают возможной критическую оценку ситуации. Ко времени, когда я поступил в хороший университет после успешного окончания средней школы, я уже не был способен увидеть, что представление материала плохим лектором было запутаным или неточным. Вместо этого, я задавался тревожным вопросом: что не так со мной, если я не могу следовать за тем, что он говорит? Мы смотрим на годы обучения и полученные степени и награды как на признаки того, стоит ли слушать другого человека. И, кроме того, мы полагаемся на внешнюю верификацию своего собственного мнения.

Эта тенденция приписывать неадекватность скорее себе, чем ситуации - первичный фактор, по причине которого 40 процентов студентов американских университетов не в состоянии закончить образование. Позже это мешает многим докторантам, имеющим ярко выраженные способности, получить степень. Студенты, бросающие учебу, являются далеко не самыми мятежными, а, напротив, серьезнее других относятся к школьным требованиям (и поэтому больше всех ими измучены). Остальные — те, кто лучше приспособлен к нервотрепкам, своему низкому статусу в школьной иерархии и имитации бурной деятельности вместо добросовестной работы — держатся, помогая себе во многих случаях обычными снадобьями студенческого мира — от декседрина (Dexedrine) до марихуаны.